– Пожалуйста, приходите минут через двадцать. Всё будет в порядке!
Сергей вышел. Блин, ещё и коньяк.
Дежурная медсестра, получив указания, подтвердила:
– Вернётесь, проходите в девятую палату... Я всё сделаю, как надо,– и смотрит вопросительно. Пришлось дать ей подарочный детектив.
19
«...Этично это, не этично...» вмешаться в чужую жизнь при подобных обстоятельствах – Сергея не интересовало. Появилась возможность сделать что-то реально правильное, необходимое, без аналитики, и он был очень доволен, что ещё способен так поступать.
Возвращаясь из магазина с бутылкой пойла, косившего под коньяк, Сергей заметил в толчае вестибюля, в дальнем его уголке, знакомую фигуру. Кира сидела в стареньком кресле с переворачивающимся сиденьем, какие бывают в кинотеатрах, подперев рукой щёку и облокотившись на светлый мех шубы, лежащей рядом на пузатом пакете. Казалось, она дремлет, но, как только Сергей присел рядом, быстро повернулась к нему всем телом.
– Кира, – Сергей впервые назвал её просто по имени,– на Вас лица нет...
– А Вы весь светитесь счастьем. Наверное, – она заметила обклеенное акцизной маркой горлышко бутылки и продолжала с нажимом, – у Вашего знакомого всё в порядке. Я рада.
– Дела, действительно, налаживаются.
– Я пойду. Мне... надо.
Кира решительно поднялась, быстро подхватив пакет и шубу, отчего оба сиденья со скрипом захлопнулись, сделала шаг от Сергея, резко и неожиданно повернула голову... С этого ракурса... Что это?... У Сергея дыханье перехватило, он не мог поверить собственным глазам: сколько раз он видел эту гордую позу, прищур глаз, изгиб губ, сколько раз он любовался такой... Наталией. Через мгновение сходство исчезло... Бывало, где-то в толпе, на улице, в метро, он с замиранием сердца обнаруживал схожесть случайных девушек, женщин с Наташей: то цвет волос, то улыбка, то линия шеи, щеки... Но у них не было, целостности, что ли... А тут, мистика...
Сергей, не вставая, взял Киру за руку, остановил.
– Кира, подождите... Так нельзя... Сейчас я очень занят, очень, – неожиданная идея мелькнула в голове, – А вот завтра я хотел съездить в садоводство. Хотите поедем вместе, мы же соседи...
– Хочу.
20
Стоило дочери уйти, как Наталия сразу почувствовала тоску и одиночество. Несмотря на множество людей вокруг неё, скорее даже, из-за этого. Шесть пациентов в палате, казёнщина, неуют, теснота, скученность... При этом – разобщенность, каждый, не слушая соседа, говорит о своих недугах, каждый, не находя отклика, в одиночку борется со своими болячками, каждый плюёт на каждого, одна медицина – на всех...
Три-четыре дня, как сказал доктор. С ума сойти.
Наталия подтянула до самого носа тоненькое одеяло с сыроватой простынёй вместо пододеяльника, закрыла глаза и постаралась вспомнить хоть что-то хорошее из событий последних дней. Память отослала её только к рождественскому разговору с Сергеем...
– Наталия Ивановна... – Оказалось, она задремала, и кто-то осторожно пытается её разбудить. – Проснитесь... Вас переводят в другую палату. Соберите, пожалуйста, Ваши вещи. Там всё приготовлено.
Что сказал доктор, три-четыре дня, что же... неплохо – медицина, с чего бы? повернулась к ней парадной стороной.
Наташа обустроилась на новом месте, познакомилась с совсем юной соседкой, с аппетитом перекусила, прихваченными ещё из дома бутербродами, соком и, слегка утомившись, легла в чистую и удобную... нет, не больничную койку, а постель. Нервная напряжённость, сопротивление и отторжение окружающей обстановки постепенно ослабевали, уступая место спокойствию в душе и расслабленности в теле.
В дверь постучали. Наталия взглянула на девушку – та, в наушниках ничего, кроме плеера, не слышала, – и сказала: «Войдите!»
Почему-то, она совсем не удивилась, когда, робко, неловко цепляясь карманом жилетки за ручку двери, вошёл Сергей. Он придирчиво оглядел апартаменты, увидел соседку, усмехнулся при этом, нашёл взглядом Наталию и сел к ней спиной на стул у обеденного стола. Сергей взял какой-то журнал и, как будто только за этим и пришёл, стал его перелистывать. А когда Наталия спрятала под подушку зеркальце, пересел на краешек её кровати. Куда она и показывала.