– Ты что-то ищешь? – спросила Наталия у блинчика, заметив краем глаза, как Александр озабоченно вертит головой.
– Не помню, куда ключи от бани положил.
Вошла, почти вбежала Кира:
– Что ты сказал?... От бани?.. Так они эта, кажется, во времянке... У-фф... Да, точно, на стене, справа... А тебе зачем?
Александр направился к двери.
– Затопить хочу. Кости погреть. Помыться, переодеться...
–Хорошо, но пока там всё нагреется...Час-полтора?... Успеем вместе поужинать.
Кире очень хотелось, чтобы Алёша пообщался с дедом.
– Конечно... посидим ещё.
Александр вышел, а у Наталии от сковороды повалил дым: блин подгорел.
…Круглый стол, застеленный узорной скатертью по всем правилам: заглаженная складка строго по его середине, края не свисают по бокам ниже сидений стульев, – всегда был культовым местом сбора всей семьи. Будь то в городской квартире или здесь, на даче. Места также закрепились за каждым из домочадцев своим неизменным образом, меняясь только от наплыва родственников или гостей хлебосольного дома. Наталия всегда сидела так, что бы было удобно в любой момент выйти на кухню. Однозначно от неё слева – муж, справа – дочь. Но когда Алеша начал сидеть за общим столом, он занял место рядом с бабушкой, оставив место Киры возле отца. Правда, было в её жизни два периода, когда сюда вклинивались некие мужчины, которым близость с тестем, или будущим тестем, позволяла сподручно чокнуться с ним запотевшими рюмочками.
Наталия свято верила в центростремительную силу притяжения круглого семейного стола и строго требовала соблюдения негласных правил.
Однако, в этот раз было иначе. Александр сел между дочерью и внуком, нарочито обращая внимание жены на своё общение с ними, особенно с Алёшкой. Они громко балагурили, почём зря толкались, вспоминали весёлые случаи. Александр то и дело спрашивал мальчишку: «А помнишь?..», и искоса поглядывал на Наташу. Короче... Наизмывался над ней в волю, без слов, но наглядно, обвиняя её в нежелании вернуть всё на круги своя. Не выдержав, она ушла... мыть посуду. А Кира, хоть и считала, что воссоединение родителей было бы лучшем решением в сложившихся для неё обстоятельствах, но чисто по-женски, поддержала мать и стала молчаливо собирать тарелки и чашки, завершая этим общий ужин.
– Дед, расскажи ещё...
Алёша дёргал за рукав примолкшего Александра, но тот решительно поднялся:
– Всё. Я в баню.
Сказал и ушёл.
17
Сергей разблокировал мобильник, и появились яркие цифры – 22: 53.
«Вот времена настали. Чтобы узнать, который час, надо смотреть в телефон...Заполонили эти гаджеты, плюнуть не куда, чтобы в какой- нибудь экран не угодить. Заигралось человечество... Однако, если я хочу казаться точным и вежливым, нужно идти».
Идти никуда не хотелось, тем более, париться в баню – Сергей не был ярым фанатом этой традиционной дачной развлекухи, но мог поддержать компанию своих друзей, того же Стольника или Фикуса, находивших необъяснимое удовольствие, а главное, здоровье, в обливании потом и хлестании веником по мослам. Так то с друзьями. А Наташин муж пока у него в друзьях не числился и, на отказ от своего невнятного предложения, и на совет не разбазаривать семейные деньги, мог отреагировать адекватно (или как раз неадекватно), например, облить Сергея кипятком. А что: раззява в бане – заметка в местной газете, листок полицейского протокола, несколько страничек в медицинской карте...
«Но не пойти... нет, это невозможно. Как это там: мир должен быть заключён, нужна мирная передышка. (ПСС, т. 35)... Александру ещё столько предстоит узнать нового...»
Сергей побросал в пакет собранное заранее бельишко, шлёпки в полиэтилене и полотенце с мыльницей. Пора.
...Речи, чтобы забраться на верхнюю полку, и быть не могло: Сергей примостился в самом низу, где температура была градусов на двадцать меньше, да и то, он хватал влажный воздух полуоткрытым ртом, не мог проморгаться от заливающего глаза пота и, что называется, всей... первой чакрой чувствовал даже через полотенце в виде набедренной повязки обжигающие доски. А привычный к сто градусному жару, Александр легко спрыгивал откуда-то из под потолка и невозмутимо брызгал на камни воду. Вода, не успевающая испарится, превращалась в тяжёлый пар, который быстро обволакивал и оседал на любой поверхности, прежде всего, на теле Сергея, гарантируя ему спазм сосудов. Ну очень оздоровляющая процедура...