– Да? Я не заметил.
Я не поверила этому безразличному тону. Знал, гадёныш... Не мог не видеть в предбаннике одежду, обувь.
– К тому же, – добавил он, – все средства хороши, если...
– Если цель...– подсказала я.
– … Святая, – закончил он.
Я так и знала: теперь он будет приводить аргументы своей исключительности, дозволенности для себя большей, чем полагается другим. Сто раз слышанная песня с множеством вариантов, схожая в одном: в страданиях других людей, ведь осколки праведного зла, разлетаясь, не щадят никого, и они, порой, даже не задевают виноватого, тогда как наповал убивают невинного.
Однако, признаюсь, выслушав его, перепутавшего добро и зло, будто в компьютерной игре наделившего себя неподсудными полномочиями, я поняла движущий мотив и пожалела. Но и только.
– Представьте себе, Наталия Ивановна: вечер, такси, скользкая дорога из аэропорта в город, сложившаяся фура, удар, огонь... Никто не выжил. Никто.
26
Наташа замолчала.
– Я не могу больше: глаза слипаются. Рано или поздно придётся...
– Сделаем так: Алёша и ты пойдёте баинькать в кроватку, а я посплю в машине.
–Я согласна, но с условием, что это в первый и в последний раз. Хватит уже... ютиться.
Сергей пристально посмотрел на Наташу:
– Ты имеешь ввиду...
– Да, именно... Я не собираюсь терять дорогих мне людей, скупо отпущенное время. Мало, всего мало осталось... И такая ночь, как сегодня, способна уничтожить всё разом.
– Стечение обстоятельств... – Сергей старался увести её мысли в сторону, ограждая от осознания горьких, но прозрачных причин всего произошедшего.
– Ты прав, но только отчасти. Не надо... жалеть меня. Думаешь, я не поняла. Подлость и слабость, обида и ревность – вот что сблизило Фёдора и Александра. Александр... Что с ним произошло? Где, когда и почему он потерял нравственный рефлекс «ни убий», будь он хоть верующим, хоть атеистом. На что он надеялся? На мой прагматизм? Чудовищно и... стыдно. Мне стыдно, что он допускал такую возможность.
А этот, второй. Как я его просмотрела, в дом впустила. За столом одним сидели. В зятьях его видела. Знала ведь, не любовь его возле нашей семьи держит, втёрся, а зачем?.. Какие дальние планы строил? И дальние ли? Бон этот сказал: «вместе с кем-то двоими ...» Резануло мне ухо и я не поняла сразу, что одной из жертв должен стать мой муж. Его руками решил дело обстряпать и затем убить. Только вот опять, зачем?.. Какова цель? Не понимаю... А ведь могла узнать, и неизвестно, как бы всё обернулось, не вмешайся в ход событий мститель-недоумок. О нём вообще говорить не хочу, тем более, со следователем. Вполне возможно, что и отвертится. Даже лучше. Стечение обстоятельств... Позора меньше... И тебя прошу, чтобы ни Кира, ни Алёша... Ну-ну, зря сказала...
А где внук-то? – позвала Наташа.
Голова мальчика показалась из разрушенного подвала.
– Алёшка, вылезай оттуда немедленно! Это опасно!
– Хорошо, хорошо... Я нашёл что-то. Здесь тайник!
Взрослые снисходительно заулыбались: счастливое беззаботное время, когда интерес к окружающему миру легко уживается с потерей близкого человека. Эхе-хе...
– Ну какой тайник? От кого?
– Посмотрите сами...
Подниматься, идти, что-то смотреть очень не хотелось, но сдавать собственные позиции в глазах мальчика тоже.
Оставив одеяло свешиваться со скамейки, Наталия и Сергей пошли полюбопытствовать на находку.
Алёша оказался прав. А дело было так.
В основании печи, в подвальной его части, была сделана деревянная «юбка», с удобными полочками для разной мелочи. Так вот, то ли взрывом, то ли по другой неизвестной причине, но одна из досок отошла. Любопытный Алёша заглянул в образовавшуюся щель и увидел вместо бетона пустотелое пространство. Боясь, что его заругают, он оторвал всю доску, и тайник предстал перед ним в полный рост. Содержимое разочаровало юного искателя кладов: пыльная пачка перевязанных бечёвкой школьных тетрадей, пара-тройка таких же россыпью, да что-то прямоугольное, завёрнутое в газету и совсем не пыльный полиэтилен. Может бабушке сгодится? Тут она и окликнула внука.