В детском саду знали, что Гарри придет позже обычного; Гарри отворил дверь, дождался, пока машина Грейнджеров уедет, а потом закрыл дверь и не пошел в сад — одному ему там было делать нечего, он собирался пойти в школу, найти там Гермиону, сесть рядом с ней и тоже начать учиться.
Дорогу, которой они ехали от школы до детского сада, Гарри запомнил плохо, он был еще маленький и мало что видел из окна машины, да и одиноко бредущий по обочине шестилетний малыш, как бы решительно и целеустремленно он ни выглядел, вызывает подозрения в том, что он заблудился. Рядом с Гарри вскоре остановились две машины, и ответ, что он идет в школу, взрослых не удовлетворил. Через десять минут подъехала и полицейская машина — полицейских совсем не интересовало, в какую школу Гарри хочет попасть, и дорогу они ему подсказывать не собирались, а ведь взрослые всегда говорят, что, если заблудился, надо спросить дорогу у полицейского. Полицейских интересовало, как зовут родителей Гарри, и они приглашали Гарри в свою машину — Гарри забеспокоился, понял, что в школу он так совсем не попадет, закрыл глаза, представил себе, как Гермиона сидит за партой, такой, как ей купили родители, чтобы она делала домашние задания — и тут же Гарри на глазах у полицейских растворился в воздухе, а появился в классе школы рядом с Гермионой.
Гарри не растерялся, главное же было уже сделано, и отправился в конец класса, чтобы притащить себе стул.
— Мальчик, как ты здесь оказался? — удивленно спросила учительница. — Ты кто?
— Я ее брат, — сказал Гарри, садясь рядом с Гермионой, он иногда пользовался такой краткой формой, чтобы не рассказывать всю свою историю. — Меня зовут Гарри. Мы будем учиться вместе.
— Хорошо, Гарри, только сиди тихо, — сказала учительница, ей еще предстояло успокоить целый класс первоклашек, которых появление Гарри из ниоткуда в центре класса удивило не меньше, чем ее.
— Гарри, как ты меня нашел? — тихо спросила Гермиона.
— Как, как, — ответил Гарри и указал глазами на соседей, намекая, что Статут запрещает отвечать на такие вопросы при тех, кто не знает о существовании волшебного мира. — Я же сказал тебе, что я тебя не отпущу.
— Сейчас прибудут обливиаторы, и я даже помнить всего этого не буду, — прошептала Гермиона в ухо Гарри, а потом крепко сжала под партой его руку. Она уже не раз видела, как действует стихийная магия, и запомнила, что это происходит почти исключительно тогда, когда маг находится в отчаянном положении и его желание чего-то так велико, что весь мир как будто прогибается под него. Может, только теперь она поняла, как сильно Гарри не хотел с ней расставаться, и задумалась, о чем и почему он молчал все это время.
— Ты будешь помнить, — заверил ее Гарри. — Как только здесь появится человек в мантии, я снова скажу, что ты моя сестра.
К счастью для Гарри, искали его довольно долго и в процессе поисков поняли, кто именно пропал, так что обливиаторы подняли аврорат и отправили за Гарри Кингсли, которому они только рады были сплавить свою работу. Кингсли зашел в класс ближе к концу второго урока, выгнал Гарри и Гермиону в коридор, довольно долго провозился в классе и расспрашивал Гарри о случившемся уже на переменке.
А из школы Кингсли аппарировал сразу в клинику Грейнджеров — их, конечно, и следовало поставить в известность о произошедшем, но у Кингсли был на уме и другой разговор.
— Сначала полчаса бегали обливиаторы, потом битый час потел я, — рассказывал Кингсли доктору Грейнджеру. — Это же стихийная магия, Джон, это не запретишь — но черт знает, стихийную аппарацию лично я вижу впервые, и что будет дальше, тебе не предскажет и Дамблдор. Если завтра даже то же самое опять по новой, а потом и послезавтра — я же облысею весь уже к концу недели. Давай лучше они будут в школу тоже вместе ходить.
— А я, по-твоему, не облысею второго подряд ребенка в школу собирать? — немного недовольно сказал доктор Грейнджер. — Учебники покупать, тетрадки, пенал, карандаши…
— Ты мне это рассказываешь? У меня у самого сын в пятом классе. Ну поделятся они пока друг с другом чем-нибудь, и потом ты их будешь всегда в один класс собирать. Соглашайся, тебе же легче будет.
— С учительницей еще договариваться, с директором, документы собирать…
— А я уже память им изменил, они думают, что Гарри там с самой первой минуты учится.
— Кингсли, ты знаешь, что ты наглец? — спросил доктор Грейнджер, который понял, что его согласие спрашивали только для вида.
— А как же! — ответил Кингсли и улыбнулся своей белоснежной на черном фоне улыбкой.