Гарри был решителен и упрям, а многочисленные приключения, в которые они с Гермионой попадали без особого ущерба для здоровья, придали ему уверенности в себе. Во второй школьный день Гарри заприметил третьеклассников, которые гоняли на большой перемене в футбол, и потащил Гермиону за собой.
— Мы за кого будем? — спросил Гарри, когда мяч улетел слишком далеко и за ним побежал тот, кто его так пнул.
— И что, девчонка тоже играть будет? — удивился таким борзым первоклашкам один из игравших, до прихода Гарри играли они в сугубо мужской компании.
— Тебе жалко, что ли?
— А че, ладно, у нас на одного меньше, — вступил второй третьеклассник. — Вы двое сойдете за одного. Так что за нас будете.
В школьный футбол лучше играть в своей весовой категории — или быть очень шустрым, чтобы не попасть под горячую руку или горячую ногу. Гермиона была маленькой и к школьному футболу непривычной, практически сразу ее довольно сильно толкнули — а Гарри заметил, что она разбила коленку и чуть не плачет от обиды, подбежал и сразу залепил обидчику в нос, особо даже не думая о том, что тот выше него на полторы головы — Гарри же решил пойти в школу в шесть лет, а не в семь, как положено. Третьеклассник сначала опешил, но потом получил еще и болезненный пинок в коленку, разозлился, схватил Гарри за грудки и бросил на землю, примериваясь навалиться сверху и оттузить. Гарри выставил ногу, чтобы не дать на себя упасть, он еще собирался побороться, да и не сильно боялся своего соперника, а вот Гермиона за него испугалась и крикнула «Не трогай!» изо всех сил — третьеклассник отлетел от Гарри футов на десять, упал лицом вниз и встать уже не смог, потому что его руки прилипли к бокам и никак не отклеивались.
— Это не я, — сказал Гарри, а потом вскочил, обнял Гермиону, оторвал ее от земли и стал кружить ее на месте, и они начали кричать и смеяться как сумасшедшие. Это было самое лучшее, что с ними случилось в жизни — они сразу поняли, что через четыре года Гермиона тоже получит письмо из Хогвартса, что они поедут туда в один год, что они теперь не расстанутся уже никогда.
VI
Кингсли поделился с родителями Гермионы прекрасной идеей, что после одиннадцати лет дети будут учиться только магии и, чтобы не вырастить оболтуса, который ни в зуб ногой ни в истории, ни в географии, нужно прыгать через класс. Этой идее Гарри и Гермиона были обязаны тем, что, когда МакГонагалл навестила их в конце сентября 1990 года, они пошли уже не в пятый класс, а в восьмой. Их одноклассникам было по четырнадцать лет, некоторые из них тайком начинали курить, некоторые бегали после школы пить пиво, на глазах у Гарри и Гермионы развивались первые школьные романы — они оба держались чуть особняком, но с этими же ребятами они ходили и в седьмой класс, и одноклассники уже привыкли к своим вундеркиндам, да и Гарри с Гермионой привыкли общаться с более старшими ребятами и вели себя не совсем на свой возраст.
То, что по сравнению со своими быстро растущими одноклассниками они все еще выглядели детьми, им, конечно, мешало, но их никто не трогал и не задевал — как-то получилось так, что у многих была уверенность, что этого лучше не делать, хотя никто и не помнил, чем оно может кончиться. Кончалось оно тем, что тому, кто над ним смеялся или обижал Гермиону, Гарри бил снизу в нос, не смущаясь разницей в габаритах, а потом рано или поздно действовала их стихийная магия. На место прибывали обливиаторы, одноклассники все забывали, Гарри в спешном порядке подлечивали волшебными способами, и помнили о произошедшем только он и Гермиона: Гарри запоминал, что смелость города берет, а Гермиона — что Гарри за нее всегда готов рискнуть целостностью физиономии и даже зубов.
А к середине года семиклассники привыкли к своим вундеркиндам — те оказались ребятами толковыми, острыми на язык и отчаянными: Гарри лазил по водосточной трубе на крышу школы за залетевшим туда мячом и бесстрашно прошел по скользкому краю крыши, Гермиона с его помощью стащила из учительской журнал, когда трудовик поставил всем парням двойки в столбик за устроенный на верстаке пожар и за то, что они не выдали виновника. Гарри и Гермиона не жаловались учителям, за них не приходили вступаться родители, и даже у не знавших о магии было такое ощущение, что, если надо, вставшую перед ними стену они двое просто пройдут насквозь, взявшись за руки. Так что свое место среди более старших ребят они заслужили по праву, и некоторым из их одноклассников было уже жаль, что после восьмого класса Гарри и Гермиона наверняка уйдут в какую-нибудь очень серьезную школу, чтобы учиться уже по-настоящему и в четырнадцать поступить в Оксфорд или LSE.