— Что бы это ни было, я все равно узнаю об этом раньше или позже, — заметила Эми.
— Верно. Но я не этим хотел удивить вас, когда приглашал сюда.
— Вы будете говорить или нет?
— Ладно. Вчера вечером я был в больнице «Бэнкрофт Мемориал».
— Я помню это название. — Эми кивнула. — Там сейчас находится Клейборн.
— Находился, — ровным голосом произнес Гиббз. — Он умер вчера вечером.
— Как это случилось?
— Еще один инфаркт — обширный.
— Стейнер знает?
— Думаю, что уже знает. Мне сообщили об этом, когда я был в редакции, и я сразу отправился в больницу. В подробности меня не посвящали, но, насколько я знаю, через день-другой будет вскрытие. Вряд ли кого-то это особенно заинтересует, учитывая то, что произошло вчера в городе.
Эми сделала глоток кофе, но вкуса не почувствовала. Ощущения и эмоции покинули ее. Услышанное должно было бы потрясти ее, однако этого не случилось. А жалость странным образом переплелась с раздражением: почему, черт побери, ей так и не удалось поговорить с Клейборном до того, как он умер?
Она смотрела на Гиббза.
— Значит, вот где вы были.
— Не верите — спросите у вашего друга Энгстрома.
Эми покачала головой.
— Он мне не друг.
— И мне тоже. — Гиббз нахмурился. — Сказал, чтобы я не путался у него под ногами и не мешал расследованию. Как только я оказался у него в офисе, он сразу принялся звонить в «Бэнкрофт Мемориал», чтобы проверить мое алиби.
— Он вас подозревает?
— А почему бы и нет? Он и вас подозревает. Такая у него работа.
— А кого подозреваете вы?
Гиббз нахмурился.
— Надо подумать. Если вы расскажете, что было с вами вчера вечером, после того как вы расстались с Диком Рено, может быть, мне это поможет.
Эми согласилась, но выждала, пока им принесут все, что они заказали, и можно будет приняться за еду. Вкусовые ощущения вернулись к ней, и она была этому рада.
Гиббз же, похоже, был рад услышать ее рассказ. Когда она закончила, он спросил:
— А как, по-вашему, все обстояло на самом деле?
— Я могла бы судить об этом, если бы знала возможные мотивы.
— Начнем с безумия.
— Это одна из тем, которые я собиралась обсудить с доктором Стейнером, — сказала Эми. — Мне хотелось услышать профессиональное мнение о душевном состоянии человека, который проник в дом Бейтса, украл манекен и убил ни в чем не повинную маленькую девочку.
— Есть какие-нибудь идеи насчет того, кто именно мог это сделать?
Эми задумалась.
— Норман мог бы. Или кто-то, кто думает, что он — Норман.
— Клейборн подходит под это описание. Но он умер, а когда убили Терри Доусон, находился в больнице. — Гиббз отрезал вилкой кусочек ветчины и помолчал, жуя его. — Есть одно безумное предположение.
— Кто?
— Эрик Данстейбл. У меня стойкое ощущение, что его лифт останавливается не на всех этажах.
Эми покачала головой.
— Только в том случае, если у него есть двойник. Не забывайте, он был со мной в Чикаго в тот вечер, когда убили Терри.
— Если вы говорите правду. — Он улыбнулся раньше, чем она успела нахмуриться. — Шучу. Я знаю, Энгстром проверял ваше алиби, как и мое. — Гиббз кивнул. — Ладно, Данстейбл вне подозрений в той части, которая касается Терри Доусон. Но где он был вчера вечером?
— Не знаю, — сказала Эми. — Я не смогла дозвониться до него ни прошлым вечером, ни нынче утром. Возможно, он хотел исчезнуть, не ставя в известность администрацию гостиницы.
— Ну, это на самом деле проблема Энгстрома. Готов поспорить, он будет искать либо его, либо какого-то другого ненормального.
— Ненормального?
— Попробуйте выудить что-нибудь у Стейнера на этот счет, когда увидитесь с ним. Ходят слухи, что кто-то из местных лечится у него амбулаторно.
— В больнице штата?
Гиббз пожал плечами.
— В наших краях не так много психиатров. Хотя они здесь пригодились бы.
— А как вы думаете, кем может быть этот местный житель?
— Я разговаривал со Стейнером некоторое время назад, но он отказался назвать имена. Однако не отрицал, что наблюдает за кем-то. Будь я шерифом, я искал бы безумца.
— Или того, кто стремится выдать эти убийства за дело рук безумца.
— Зачем?
— Чтобы скрыть истинный мотив, разумеется. — Эми допила кофе. — Это вполне вписывается в вашу гипотезу о том, что в деле замешан человек не вполне нормальный. Человек, одержимый безумными идеями, которому, однако, хватило ума и хладнокровия обставить все так, чтобы это выглядело делом рук психопата. — Она отставила чашку. — Но это не означает, что безумие — единственный возможный мотив. Нельзя исключать также зависть, месть, ревность… — Она умолкла и нахмурилась. — А у Дорис Хантли был друг?