– Я к тебе заходил.
– Я вымаливал грехи Инитии. Грязные, несчастные люди, – соболезновал интонацией Брон. – Хоть помолиться за них.
– Тебя искало наше Святейшество. Выглядел серьезным.
– Я с ним встретился, – слукавил Брон. – Спасибо, Давл, что передал.
У Истов скромные комнаты. Стол с фосфоритой, каменная кровать и у некоторых окно. Не принято запирать двери. Считается, что монахи так не будут заниматься нечем непристойным. Грехом считался сон в неположенное время. Но Брон так сильно устал, что пытался нарушить правило. Закрывал глаза и расслаблялся.
Но сон слишком кратковременный. Сплошные фиолетовые кошмары и чаще всего в этом проклятом лесу. По пробуждению каждый раз сильно жгла царапина на боку. Брон каждый раз проверял, не увеличилась она в размере или не поменяла цвет.
– Всё такая же.
Войны Ймагисэ прекрасно чувствовали текущую в них энергию аум. Энергию, которая делала их теми непобедимыми хозяевами Медиакардии, а гостей наделяла способностями. С тех пор, как его отравили, она не могла успокоиться. Это не оставалось незамеченным.
– Что же ты так бурлишь? Куда тебя тянет? – разговаривал сам с собой Брон. – Это всё бессонный яд?
Он лёг на кровать. Ужасно хотелось спать. Крепкий монах натренирован переносить чудовищные физические нагрузки, но оказался совсем беззащитен перед бессонницей. Создавалось впечатление, что его огромная голова весила тонну. Очень стремилась в горизонтальное положение.
– Я так смерти дождусь! – вскочил он с кровати, перед страхом кошмаров. – Я воин Йомагисэ и бывший азордный. Я знаю, что нужно делать! Давл! – крикнул он в стену.
– Да, Брон, вы меня звали?
– Если кто будет спрашивать, я молиться. Самому ГеммАтуму! За бедных, бедных и несчастных жителей Инитии.
– Хорошо.
С шумным грохотом Брон вышел из комнаты, громко хлопнув дверью. Так юный монах услышит, что мужчина ушёл. Затем тихо вернулся внутрь. Опыт позволял бесшумно открывать лаз и исчезать из храма.
Далеко идти не пришлось. Его неопрятная и обросшая цель сидела на горе мусора и с безумным видом хлопала в ладоши.
– Информацию, срочно! – Брон бросил бродяге под ноги мешок пекуний.
– Удивительная щедрость от Иста, – взгляд бродяги приобрёл ясность. – Что желаете узнать, уважаемый Брон?
– Как умирают люди, поражённые бессонным ядом?
– Соболезную, если вас настигла эта учесть.
– Не меня. Друга. Хорошего друга.
– Одно мгновенье, – бродяга раскрыл его ложь и закатал рукав.
– Какая навороченная армилла? – удивился Брон. – Даже у меня такой нету, а я ведь бывший офицер.
– Мы стараемся использовать новейшие способы передачи информации, – в пузыре он бегло читал текст. – Вам повезло. Информация на Тимерия в достаточном объёме.
– Что там? – нервно тряслась нога монаха.
– Буду кратким. Когда жертва крайне измотана отсутствием сна, она инстинктивно разыскивает Тимерия. Он и решает её судьбу. Обычно мучительные пытки с добычей информации либо мгновенная смерть.
– Инстинктивно значит… – Брон улыбнулся фирменной очень широкой ухмылкой с большими зубами. – Тимерий, ты – мой! Благодарю за помощь «Око злоречье».
– Был рад оказать содействие, – кивнул бродяга и продолжил хлопать в ладоши с безумным видом.
Глава 24. Блеф
Луч утреннего солнца, проходил через ромбовидное окошко и подсвечивал всю пустынную пыль в комнате. Вначале он оказался у ног парня и пригрелся на влажных серых штанах из местной растительности. Со смещением небесного светила, луч бесшумно полз по мокрой тёмно-синей мойке с надписью «покоритель» к загорелой шее. Затем приподнятый подбородок, тонкие губы, маленький нос и наконец-то достиг своей цели. Глаз стал щуриться от света, тело повернулось и с грохотом упало с кушетки.
– А! Что такое? – вскочил Маал, схватил угол подушки и взмахнул, как битой. – Что? Почему я мокрый? Где я?
– Он проснулся! – незнакомый голос крикнул у двери.
– Надо драть отсюда, – Маал крутился по сторонам и подбежал к окошку. – Стоять. Я знаю, где я.
Он смотрел на ромбовидные здания с прилавками. Возле них проходил не одну сотню раз. Знакомые продавцы навязчиво предлагали прохожим купить товар. Те отмахивались от них, как от мух.
В комнате стояла раскладная койка. Возле неё стоял таз с водой и несколько смоченных полотенец. К стенке приставлен шкаф со сломанной дверцей. Кроме ромбовидного узора, на нем был красный крест. Маал сам покупал этот шкафчик для хранения медикаментов и бинтов.