— А помнишь, как ты принес мне первый кусок хлеба в шалаш?
— Еще бы! Я тогда страшно испугался, что ты замерзнешь. Бежал домой и ног под собой не чувствовал. Единственное, что явственно ощущал, так этот ломоть хлеба в кулаке. Мне даже казалось, что он живой и шевелится.
— Он вернул меня к жизни в ту зиму. А знаешь, давай закажем его сейчас? У них в ассортименте чего только нет, уж найдется и простой хлеб.
Веня мигом подозвал официанта и передал ему заказ. Через несколько минут тот вернулся с большим подносом, заполненным ломтями всевозможных мучных изделий.
— Пожалуйста, хлеб. Какой душе угодно: пикантный, с тмином, с кунжутом, каравай июньский, пшеничный дрожжевой, ржаной с изюмом и курагой, сдоба тропическая…
— Мы заказывали обыкновенный черный хлеб, — возмутился Веня, — а не эти кулинарные диковины!
— Но ведь вы всегда заказывали изысканные кушанья! — чуть не обиделся официант, проталкивая поднос на свободное место.
— Не ставьте! Мы не будем это есть. Я хочу нормального хлеба! — все больше раздражался Веня.
— Может, принести ваших любимых засахаренных каштанов или рагу из морской дичи? — старался человек в белом.
— Не стоит! — я положила ладонь на Венину руку в знак солидарности. — Пойдем отсюда! Здесь не найдешь того, что много лет назад было действительно необходимо.
Не считая этого мелкого инцидента, все было замечательно. Мы очень сожалели, когда обнаружили совпадение чисел на календаре и обратных билетах. Так не хотелось уезжать. Я нисколько не соскучилась по дому.
Веня доставил меня из аэропорта на своей машине, поскольку я прилетела на день позже, и сразу повел к своему дому, который был уже почти готов. Отделочные работы шли полным ходом, и к осени Веня должен был заселиться.
А пока жизнь потекла, как обычно. Саша упивался стотысячным коэффициентом, Веня концертировал, а я валяла дурака. После курорта и в преддверии скорого переезда я так расслабилась, что перестала писать. Смотрела целыми днями телевизор и питалась ананасами, которые мне привозил Венечка, по несколько штук в день. Когда этот теплый солнечный фрукт оказывался у меня во рту, я вспоминала наш курорт и так тянуло рассказать о нем Сашке…
— Раньше ты яблоки любила. Быстро же вкус изменила! — бурчал Саша, но не делал никаких выводов.
Его легко можно было одурачить, несмотря на всю его солидность, высокое положение и феноменальные способности в расчетах. Он верил всему, что совершалось в доме и чему хотел верить. А мы продолжали этим бессовестно пользоваться. Веня включал магнитофонные записи своих или чужих фортепьянных концертов в музыкальной гостиной и уходил ко мне на второй этаж.
— Саня не догадается. Он не отличает записанную музыку от реально звучащей. Тем более что качество записи отменное.
— Для него искусство — сплошная какофония, — соглашаюсь я.
— Да, Шурку не поймешь, подходя с нашими мерками.
Откровенно говоря, мы и не старались понять. Ограничивались лишь знанием его дислокации. Однако ситуация изменилась гораздо раньше, чем мы предполагали. Все прекратилось внезапно и сразу, будто оборвалось. И Венин новый дом и переезд в него невольно стали этому причиной.
Дом располагался недалеко от нас — всего на сто пятьдесят метров левее и в глубь пустыря — и был не таким большим, но в то же время более цельным и гармоничным, чем первый, поскольку принадлежал одному человеку, для которого главным элементом являлась акустика. Почти весь первый этаж был отдан под просторный круглый зал, застекленная половина его выходила на галерею, полукругом опоясывающую все помещения. Большая кухня с двумя барами и столами, как в ресторане, также соответствовала открытой и гостеприимной Вениной натуре. Наверху размещалась студия с черным роялем — потому что внизу был белый — и маленькая уютная спальня на двоих.
Веня собирал последние веши, чтобы окончательно переехать и появляться в старом доме лишь в качестве гостя. Я ему помогала. Запаковывала последнюю коробку. Но когда я стала одеваться на выход, на нашем пути неожиданно встал Александр.
— А ты куда? — кивнул он мне.
— Никуда… помогаю, — я развожу руками.
— Что тут помогать — одна коробка? С таким багажом только мешают. Разве не видишь, человеку отдохнуть от нас хочется?
— Вовсе нет… — начал было Веня.
— Да ладно, не деликатничай! Я же понимаю, тебе сейчас не до нас, — он заговорщицки подмигнул. — Целый год небось этого момента ждал. Ну, ступай с богом. А мы ужин будем готовить. Не забудь на новоселье пригласить! — крикнул Сашка вдогонку уходящему с понурой головой новоселу и оглянулся на меня. — Ну а ты чего стоишь? Разжигай плиту — отметим выселение.