— У тебя свои апартаменты имеются. Туда и топай!
Бар на первом и втором этажах пополнялся ежедневно, а в кабинете у Александра образовался склад винно-водочной продукции. Ночами он просиживал за письменным столом, раскладывая карты и вычисляя заветные комбинации. Целые алгебраические симфонии сочинял, за которыми не слышал даже телефонные звонки. А звонили часто — он все еще был директором, и в банке ему пока многое сходило с рук.
Иногда его словно прорывало. Он вспоминал о заброшенном строительстве и, напившись, шел в подвал, где начинал что-то колотить, стругать или пилить. Но результатов его трудов никто не видел. Он лишь отчаянно резал пальцы, которые я ему потом бинтовала. Но самое обидное, что Саша пытался выместить свои многочисленные неудачи на мне и Вене. Он стал совершенно невыносим. И уйти было нельзя — я боялась оставлять на него дом.
— Мы хотим тебе помочь, — сказала я ему, улучив редкий момент, когда он не играл и был трезв.
— Выиграть? — с вызовом бросил Саша. Он сидел, обхватив голову руками.
— Нет. Вернуться к прежней жизни.
— Это уже невозможно. Жизнь не стоит на месте, а в прошлое возвращаются только в твоих дурацких рассказах.
— Зачем ты так сурово?
— Голова болит, — он согнулся ниже, но потом заставил себя выпрямиться. — Ну и как вы собираетесь помогать?
— Хотели предложить тебе… уехать на время. Куда-нибудь на курорт.
— А-а, сплавить решили! — Саша злобно взглянул на меня. — Я давно заметил, что мешаю вам. Шепчетесь за моей спиной. Секреты у вас какие-то.
— Не секреты.
— Нет?! А что?
Я молчала.
— Мне не положено знать? — Саша скривил губы. — Недостоин уже?
— Да нет же. Просто это касается именно тебя.
— Ясно. Докладываешь ему все, а потом вместе обмозговываете, как от меня лучше избавиться.
— Что ты такое говоришь?! Веня здесь вообще ни при чем. Он не в курсе. А я… Как тебе сказать… Ты же в таком состоянии и слушать не станешь.
— Что сказать?! — заорал Саша и силой притянул меня на соседний стул. — Говори!
Я повиновалась, села и сказала ему без лишних предисловий, глядя в упор:
— Я люблю тебя.
Саша оторопел. И долго не мог прийти в себя. Думаю, если бы он был пьян, то тут же протрезвел бы.
— Когда ты… то есть давно ты… И столько времени молчала?!
— Невозможно было открыть все. Нас же трое. Веня… Ему будет обидно.
— Давай уедем.
Опять — двадцать пять.
— Нет, лучше пообещай, что больше не будешь играть.
— Какие уж тут игры!
— И Вене ничего не скажешь.
— Почему? Он должен знать. Он поймет.
— Нет, пожалуйста, — умоляла я. — Ты все испортишь.
Саша согласился. И быстро забыл про Веню. Он даже забыл ответить мне на признание. В ту же ночь мы опробовали наши чувства в Сашиной спальне, а Венечке я сказала, что осталась караулить дом.
— Я и не думал, что будет так хорошо! — Сашка бухается головой в подушку.
— У тебя никогда не было женщин?
— Откуда? Меня всегда любили только деньги. — Он переворачивается на спину. — Но такого экстаза я не испытывал, даже когда пересчитывал первый Венькин гонорар, — он вдруг приподнялся на локтях. — Скажем ему?
— Нет, не смей! Ты же обещал!
Что с ним говорить? Я отвернулась.
— Ну ладно. Не хочешь — не будем… Тогда давай еще.
Я наблюдала за Сашкиным счастливым и одновременно напряженным лицом. Только напряжение это было особого свойства.
— Ты что, считаешь? — удивилась я. Он смутился и перестал.
— Так, из любопытства. Интересно стало, после скольких…
Он не договорил, потому что меня уже трясло от хохота.
— Сашка! Ты неисправим! Разве можно все переводить в цифры?
Они были такие разные. Но оба очень внимательные, хотя каждый по-своему. Сашке было проще — рядом не было ни соперника. Вернее, соперник, о существовании которого он не догадывался, жил в другом доме и ревниво наблюдал из окна.
— Он уже не пьет. Почему ты не оставишь его в покое? — ворчал на меня Венечка, если я слишком рано уходила от него.
— Потому и не пьет, что я каждый вечер напоминаю ему, что он завязал.
Саша и вправду не притрагивался к спиртному. Его голову дурманили мечты о будущем. Деньги снова пошли на прибыль, и возобновилось строительство. По моему совету аскетичные контуры кирпичной коробки были оживлены небольшими дополнениями: появилось широкое крыльцо, наличники на окнах и застекленная галерея в районе кухни.