Другая дорога
Есть другая дорога. И другой город. Об этом мы узнали на следующий год, весной. После неудачного старта мы долго не могли сесть за руль. Ждали снега. На белом фоне, считали мы, легче ориентироваться, хотя сложнее передвигаться. Зимой мы были сонные и ленивые и все усилия направляли на закупку продовольствия и готовку. Покупали мясо — традиционные тушенку и свиной паштет, а еще сосиски и колбасу, их заправляли гарниром из круп, макарон, картошки и маринованных овощей. Мы объедались, вследствие чего тяжелели и лишний раз старались не вылезать из дома. Ребята выезжали только на работу и на базар. Из почтальонов мне пришлось уйти. Самокат с его маленькими колесиками завязал в сугробах, а ходить пешком я уже отвыкла. Покупок было мало. Толстое ватное одеяло — не понимаю, как мы раньше спали под тонкими, — две подушки и разное теплое тряпье, прибавляющее стирки. А раз больше стирки, больше и мыла. Зубной порошок и бензин тоже быстро расходовались. Кроме хлеба мы пристрастились покупать булку. И масло, которым намазывали мягкий белый ломоть, а сверху клали малиновое варенье. Получалось не хуже конфеты.
В общем, за все эти фокусы нас одарили шестью индексами за всю зиму.
Только весной жизнь забурлила с новой силой. Она не ограничивалась стремительным течением талых вод и приобретением двух квадратных метров, засасывающих нас еще дальше в глубь пустыря. Главное — нам показали новый путь. Как всегда, это сделали хранители нашего журнала. Когда дорога более-менее расчистилась от снежной трухи, они подкатили к нашему дому на неизвестно откуда взявшемся умопомрачительном авто. Широком и длинном, с затемненными окнами и изящными волнами на капоте, а цвета такого, как плодородная земля после дождя. Мы и не сразу сообразили, чего они хотят.
— Садитесь в машину и поезжайте за нами следом.
— Куда?
— На кудыкину гору! — они долго не разговаривали.
Мы подчинились. Залезли в нашу кубышку, включили зажигание, зафырчали, поелозили на стоянке, разворачиваясь, и выкатились на дорогу. Они старались ехать медленно, чтобы мы не отставали. Зрелище было не из приятных. Походило на вывоз металлолома, когда живая и мощная машина свозила на свалку отъездившую свой век развалюху. Нам нечего было добавить. Мы-то думали, сторожа невыездные, а они захотели и сели в такой автомобиль, до которого нам всю жизнь ехать и который к тому же здесь не продается.
Скорбный эскорт доплелся до развилки, но проводники не повернули к городу. И на лес тоже не нацелились. Вместо этого они ловко перескочили через обочину, обогнули кусты, те самые, в которых я когда-то заночевала в первые дни, и зашуршали по пустырю все дальше и дальше. Нам переезд дался намного сложнее. На неровной поверхности в комьях и рытвинах колеса начали буксовать, машина сделалась неуправляемой. Но все-таки, несмотря ни на что, мы продвигались. И скоро выехали на другую дорогу — не в пример нашей ровную, как плита, припечатанную серым панцирем асфальта.
— Я так и знал, что существует другая дорога, — Саша крутанул руль и в подтверждение догадки ударил по нему кулаком.
— Тише ты! Все знали, — осадил его Веня.
— Дорога — это только начало, — я толкалась между мужчинами и вертела головой, стараясь выхватить из проплывающих мимо картин самое интересное.
Мимо и навстречу мчатся автомобили. Десятки автомобилей, и все, как один, лучше нашего. Они выруливают с боковых дорог и несутся вперед — красные, белые, черные, серебристые и сдержанно синие. Они скользят бесшумно, только наш драндулет предательски дребезжит и плюется серыми клубами дыма, а все равно будто застыл на месте. Лишь сторожа терпеливо тащатся с нами на одной скорости. Пока эта скорость меня устраивает. Я успеваю разглядеть дома по обеим сторонам дороги. Всё сплошь особняки и коттеджи за высокими, невероятно высокими заборами. Ни одного бедного, даже скромного жилища не попадается. Никто не сидит на земле с вытянутыми ногами.
Вообще никого не видно на обочине. Живые изгороди из подстриженных кустов и деревьев — единственные ее обитатели.
В одной из усадеб распахнуты ворота, из которых выезжает белый лимузин. Поравнявшись с ним, мы дружно поворачиваем головы… Пестрота, зелень, дивные ароматы. И это, как сказал Саша, только гараж. Вот эталон настоящей и полной жизни! Кажется, я готова уже никогда не съезжать с этой дороги. Но дома закончились, и мы въехали в аллею высоченных пирамидальных тополей. Они стояли плотной стеной, словно несли почетный караул, как наша недремлющая охрана. А потом впереди показалась еще одна стена, из желтого кирпича, с огромными железными воротами. Проводники остановились на обширной площадке перед ними, забитой ржавыми и раздолбанными автомобилями вроде нашего. Мы подползли следом.