Картинка перед глазами снова начала меняться, не оставляя мне слишком много времени на раздумья.
В этот раз шёл дождь. Пригородная местность утопала в неприятно-вязком болоте, да ещё и сверху постоянно капало, раздражая и без того потерянных и не слишком сконцентрированных на происходящем людей. Звучала тихая музыка — что-то из классики — и люди стояли, склонив головы над могилой.
«Как же меня на кладбище занесло?!»
Я выловила среди незнакомцев светлые волосы и скользнула к нему, намереваясь услышать всё, что будет сказано. Мельком взглянув на могильную плиту, я вздрогнула: только что весёлая и невероятно счастливая Катя в мгновение превратилась в память. Её дни стремительно закончились, и теперь всем вокруг осталось только вспоминать яркую улыбку и взбалмошный характер.
Фантом стоял, опираясь на радужный зонт. Он склонил голову, и длинные волосы мокрыми патлами свисали вниз. Ветер едва касался мага, словно бы нарочно обходя стороной его фигуру, и трепал волосы и шляпки посетительниц в длинных чёрных платьях. И всё это происходило под монотонную речь священника… То ещё зрелище.
— Не прощу, — Спектра сжал рукоять, яростно шепча: — Никогда я тебя… не прощу.
Крик боли внезапно огласил всё кладбище. Посетители испуганно обернулись, вглядываясь в плотную толпу, и только я видела скованного по рукам и ногам Феликса, которого держали маги. Юноша брыкался, кричал и вырывался, но всё это не слишком помогало. Магические цепи и руки сдерживали каждый порыв, и только голосом Феликс мог выразить своё соучастие, бессильно взывая к богам.
«Их ведь не существует, не так ли?»
Фантом выдохнул. Дождь всё ещё шёл, пленник кричал, а все вокруг ощущали себя лишними в подобной концентрации боли и бессилия.
«Ему тоже не позавидуешь, — думал Фантом, стискивая рукоять, кажется, до побеления костяшек, — сотрут память, отправят за границу… И убийство тоже припишут. Конечно же, он ведь стольких раздавил, что ему ещё одна жертва? Никто не станет искать виновного».
Я удивлённо обернулась, разглядывая Феликса. Так он… не убивал Катю? Не коснулся её кожи и пальцем, а ему легко и совершенно естественно приписали этот грех? Чёртова Ассоциация. Совершенно не ценят людей!
Тем временем Спектра собрал длинные волосы в хвост и подошёл к конвоирам. Будто сошедшие со страниц боевика, ребята в чёрном послушно отошли, позволяя Феликсу подняться и заглянуть в глаза Фантома. Они смотрели друг на друга всего несколько секунд. И этого оказалось достаточно, чтобы маги поняли всё без слов…
— Мне жаль, — юноша с белоснежными волосами не отводил тяжёлый взгляд. — Я не смог её уберечь.
— Иди ты к чёрту, Фантом, — пленник улыбнулся. — Ты веришь в это не больше, чем эти ребята горят желанием освободить меня. Я ведь всё знаю. Твоим заданием с самого начала было убрать Катю, ведь она могла давать показания, которые отличались бы от официальной версии, не так ли?
Сдержанный Спектра размахнулся и со всей силы впечатал кулак в белой перчатке в лицо Феликсу:
— Ты ничего не знаешь, — хрипло прошептал Фантом.
— А ты… — пленник откашлялся, лёжа на земле, и продолжил: — ты думаешь, что знаешь. Но на самом деле Ассоциация играет тобой, как им самим хочется. Каждое твоё решение, принятое в рядах этой организации, спланировано их стратегами. Каждое слово и движение уже предсказаны и записаны. Тебе остаётся только послушно играть роль куклы и следовать сценарию… И, поверь мне на слово, именно Совет решил убить Катю.
Кто-то из охранников выстрелил в Феликса транквилизатором, и последний быстро умолк, утопая в собственном сознании.
— Всё в порядке, сэр?
— Да, — Спектра кивнул и двинулся прочь по болотистой тропинке. И уже немного отдалившись, тихо бросил, будто бы разговаривая с самим собой: — Марионетка не может изменить название пьесы, но сюжет поправить… — он сжал зонт. — Может.
А далее снова темнота. Казалось, Фантом нарочно включал камеру, стараясь доказать свою невинность, а стоило опасности миновать — отключал мешающую ему функцию, будто было совершено не обязательно записывать каждый шаг, чтобы после предоставлять отчёт главе Ассоциации.
Я плюхнулась на несуществующий пол. Мне показали лишь малую часть происходящего, но даже сейчас я могла составить для себя приблизительную картину происходящего и роль Спектры во всём этом. Постоянный обман и интриги внутри самой АМ ускользали от моего взгляда, но о них я достаточно слышала от Виктора, когда нам удалось остаться наедине. А вот историю Феликса я не знала. Со слов Мии он был просто отъявленным негодяем, но теперь я могла видеть правду. Феликс, он был… просто человеком. Самым обычным, со своими потребностями, мыслями и убеждениями. Пусть он и убил множество людей, дело ведь не в психическом расстройстве: сражаясь за свои убеждения, этот маг являлся человеком ничуть не хуже Фантома, если так подумать.