— Садись уже, — хрипло прошептал юноша. — Тут уже ничего не поделаешь.
Не хотелось отпускать.
— Расскажешь, как это произошло?
Несколько мгновений маг молчал, пальцами барабаня по поверхности стола, а затем обернулся ко мне. Я видела, как плещется в глубине глаз Фантома жуткая темнота, принадлежащая всем магам, которые вообще что-то умеют… и тем не менее, лицо его улыбалось. Будто сейчас ради меня этот человек переступил через себя для того, чтобы удовлетворить мою маленькую «хотелку».
— Садись на колени.
— Чего? — я невольно опешила.
Спектра демонстративно хлопнул себя по коленке и усмехнулся.
— Иди ко мне. Ты чертовски тёплая.
Щёки невольно залились румянцем. Вся эта ситуация… я не должна была оказаться здесь, касаться магии и этого человека, да и вообще, чисто теоретически, должна была давным-давно умереть. Тогда, когда за моей семьёй явился неведомый убийца.
— Хорошо.
Я осторожно обошла стул и присела на его колени, прикусывая губу. Так близко к… этому человеку я ещё не была.
— Ты, вероятно, знаешь, что у меня была большая и дружная семья. В общем-то, тогда и Ассоциации Магов, как таковой, не существовало: всё решали на ежегодных встречах в одной из наших резиденций, и не требовалось собирать совет или нечто подобное. Тогда в мире магии было спокойно, — юноша зарылся носом в мои волосы. — Но я жил в том времени не так долго, как хотелось бы. В тот год мне, кажется, исполнялось десять. По крайней мере, это точно был мой день рождения, и вся семья собралась вместе, чтобы отпраздновать. Правда, празднование тоже продлилось не слишком долго.
На несколько секунд маг замолчал, и я подвинулась ближе к нему, прижимаясь к разгорячённому телу. Он такой… невероятно тёплый. И касаться его — невероятное наслаждение. Даже вот так, сквозь одежду, всё равно наша близость определялась скорее духовно, нежели физически.
— Посреди праздника прибыли ещё гости. Вернее, множество семей, которые желали смерти Фантомам, чтобы захватить власть и прибрать к рукам вечно ускользающую Ассоциацию, — Спектра прочистил горло. — Тогда и родители Максима, и Аллина были здесь, чтобы уничтожить всех близких мне людей. И они это действительно сделали. Всё произошло внезапно: гости оказались убийцами, и ловушка захлопнулась, не позволяя никому из тех, кто носил семейную печать, покинуть её границу.
Я чувствовала, насколько тяжело говорить о подобном. И всё же не могла ничего поделать: слишком уж мне было необходимо знать, что произошло со всеми этими людьми, чтобы понимать человека рядом со мной.
— Мать разгадала секрет в одно мгновение. И тогда она уничтожила мою печать ценой своей жизни, наложив одно из запретных заклинаний… Знаешь, это послужило сигналом. Её предсмертный крик и это жуткое выражение лица… мама первой упала на холодный мрамор, чтобы открыть охоту на нас. «Гости» распахнули плащи и дали залп по моим родственникам, пока я, ничего не понимая, сбежал через чёрный ход. Нет, конечно, я хотел бы помочь… Но я пребывал в шоке. На моих глазах умерла мама; спасла меня, чтобы позволить жить, и оставаться рядом с её телом оказалось для меня слишком… просто слишком. А вечером меня нашла Ароэл, маленькая рыжеволосая ведьмочка, которая проживала неподалёку.
«Но было уже поздно».
— Ты права. Слишком поздно, чтобы кого-либо спасать, а разве может десятилетний хоронить свою семью? Меня «приютила» Ассоциация, якобы закрывая глаза на происхождение. Но, откровенно говоря… Я почти не жил там. Как только до меня дошло, что податься больше некуда, я сбежал от Ароэл и оказался среди людей. Некоторые семьи подбирали меня, но я убивал их. Одну за другой. Месть? — я ощущала, как горят его глаза. — Это не было местью, Саша. Я просто не знал, что делать, и потому делал то, что у меня получалось лучше всего — взрываться маной и уничтожать всех членов семьи, кроме единственного ребёнка. Слышала о внезапном росте сирот? Моих рук дело.
Пальцы похолодели. Он хочет сказать, что и я тоже?..
— Именно, — хриплый шёпот коснулся моих ушей. — Так уж вышло, что я уничтожил твою семью.
Сердце будто замерло. Мне казалось, вчера я приблизилась к разгадке, но в действительности Аллин рассказал мне только… невероятно сокращённую версию этой истории. Фантом же поведал правду. Чёртову правду, которую я желала бы не знать, когда наши отношения только-только вошли в нормальное русло и стабилизировались. Но, откровенно говоря… Он сказал слишком поздно, чтобы я могла ненавидеть его. Чтобы могла позволить себе вскочить, разрыдаться и уйти, поскольку уже теперь… Я слишком влюбилась в этого странного человека. И полностью принадлежала ему, его переменчивому характеру и странному одиночеству в глубине глаз. Поэтому я и могла только тихо плакать, не покидая коленей Фантома.