— Идём.
Я вздохнула. Этой фразой я, возможно, лишила себя многих чертовски интересных возможностей, но сейчас важнее было остаться с Фантомом. Доказать свою правоту. Показать ему, как можно любить и почему люди, связанные этим чувством, просто не могут бросить.
Он ведь не мог знать это?
Маг с белоснежными волосами толкнул дверь, и мы едва ли не синхронно вышли на улицу, погружаясь в вечерние сумерки. В помещении, всё ещё в ожидании, стояли Виктор и Феликс, причём первый слегка нагловато касался бедра второго. И Феликс отвечал тем же. Они ждали, что я передумаю?
— Ты в меня совсем не веришь? — я медленно шагала за юношей. В этот раз Фантом не слишком торопился, после короткой стычки с Виктором явно уверенный в нашей безопасности.
— Я предоставляю выбор, — хмуро буркнул Спектра и ускорил шаг.
Не решаясь что-либо возразить в ответ, я лишь продолжала молча идти. Вероятно, всё дело в том, что мы почти ничего не знаем друг о друге. Любовники обязательно знали бы.
Крики последних птиц, шелест ветвей деревьев… осенний вечер прельщал не только своей прохладой, но и чудным настроением, кисло-сладким, как «радостная грусть» или «грустная радость». Смешанное, дикое чувство, которое трудно охарактеризовать хотя бы как-нибудь из-за его природы…
Мне нравилось идти по дорожке, ощущая, как ветер играет с моими волосами.
Не только потому, что осень — одно из лучших времён года. Просто мне ещё нравилось проводить время с Фантомом, касаться его, пытаться понять эту боль, скрытую на дне металлических глаз. Ведь если пойму, обязательно смогу легко общаться с ним.
По крайней мере, мне так хотелось в это верить.
— Скорее всего, ночью мы снова окажемся в ловушке, — юноша замедлил шаг, и теперь мы шли рядом. — Хочешь остаться спать со мной?
«Хочешь спать со мной» или «хочешь остаться со мной» — чертовски разные варианты, и даже теперь первый заставлял краснеть, а второй напоминал выдержку из какого-нибудь слащавого женского романа… А их я начиталась достаточно.
Вероятно, несколько лет моей жизни ушло на это не слишком бесполезное занятие, но я не очень-то жалею о них: раньше времени у меня всегда оставалось чертовски много, а занять себя ничем, кроме книг, банально не выходило: рисунки в детдоме рвали и мяли, стихи жёстко критиковали участники литературного клуба, настольные игры являлись либо роскошью, либо «антихристианскими», а за последнее наказывали чертовски жёстко. Дружить в детском доме тоже не позволялось. Необходимо поддерживать «социальный статус», иначе поставят клеймо, а там уже не отделаешься: до выпуска будешь носить клейкое прозвище.
— Иногда мне кажется, что ты чертовски много думаешь, Саша, — маг остановился, и я едва не врезалась в него.
— А почему нет?
— Потому что это нагоняет тоску, — хрипло прошептал юноша, внезапно коснувшись моих волос. Остатки причёски, в спешке собранные в хвост с утра, в конец рассыпались, превращая меня в неопрятное чудовище. — Разве не было в том времени ничего… хорошего? — Спектра вздохнул, отвечая на собственный вопрос: — Понимаю, что нет.
Я протянула руку, улыбаясь. Эта улыбка — дань моему печальному прошлому, тем странным детским правилам, которые существовали только в наших головах, и мне прошлой, такой наивной и несовершенной. Поскольку, пусть было трудно, я даже сейчас с лёгкостью вспоминала столько интересных личностей, забавных ситуаций, которые случаются только с детьми… Возможно, я действительно слишком часто вспоминаю.
Но это только потому, что раньше в моей жизни не случалось ничего примечательного. И, пытаясь сравнивать, я таким образом ищу ответы для себя.
— Ты такая разговорчивая, когда думаешь, — Фантом мягко улыбнулся. — Если бы не мог читать мысли, тяжело бы мне приходилось, не так ли?
— Именно. Может, уже пойдём?
— Послушай, Саша. Есть ещё кое-что, что я должен был сказать тебе… раньше, — юноша на мгновение замялся. — Дело в артефакте. Я не могу определить фазу даже сейчас, когда, вероятно, это седьмая или восьмая… Он намного сильнее, чем казалось раньше. И мы всё равно долго не сможем его прятать, Саша, поэтому я хочу обратиться к специалистам. Ты не против?
«Нет, конечно, мне не нравится мысль, что кто-то, кроме тебя, будет меня касаться, но…»
— Ты в этом вопросе разбираешься лучше, поэтому я не буду спорить.
— Спасибо, — Спектра облегчённо кивнул. — Тогда действительно давай идти.