Я не могла не признать, что он прав. Чертовски прав. Но как мне не хотелось соглашаться со взрослыми, которые меня отчитывали в школе, так и здесь я упорно оставалась бы против этих мероприятий, жутких встреч в официальных костюмах…
— Постараюсь придумать что-то другое, — старательно пообещал Фантом, и я невольно улыбнулась. Всё-таки он очаровывал. Не только внешностью, но и этой глупой, казалось бы, самой обычной заботой в подходящий момент Спектра зарабатывал дополнительные очки в моих глазах.
— Спасибо.
— Пойдём, — юноша поднялся. Он наскоро расплатился на кассе, пока я уже отработанными движениями натягивала шапку и куртку.
Мы вышли в осенний ноябрь. Листья всё так же медленно кружились в воздухе, опадая на тротуары, накрапывал мелкий дождь из тумана, холодный ветер трепал и мои, и его длинные волосы… Я улыбнулась. Всё-таки в осени есть нечто впечатляющее, разве нет? Её удивительная депрессивная красота не сравнится с весенней или зимней, ведь именно осень — пора красивой демонстративной грусти, коллективных сопереживаний и посиделок в два часа ночи на площади города.
— Мы справимся, — шепнул Спектра, и я ощутила приятное тепло от этого прекрасного слова «мы». Мне оставляли роль. Возможно, незначительную или даже глупую, но этого достаточно: я просто не хотела оставаться за бортом, когда чужие дяденьки вместо меня решают мои проблемы.
Я снова наблюдала, как за окном медленно плывут пейзажи одинокого города. Невольно заглядываясь на дома, глазами я искала магов на крышах, возле подъездов, пыталась выделить их из толпы, ориентируясь на свои представления об этих ребятах. В основном, следовало смотреть глаза. У магов они непривычно ярко блестят, будто кто-то забыл выключить гирлянду с прошлого года, а ещё, кроме света, они излучают темноту. Жуткую, будто бы на руках этих людей столько крови, что в ней можно утонуть. Или как если бы они поголовно совершили нечто действительно ужасное, даже хуже, нежели убийство: предали, солгали, украли…
Только таких мелочей не разглядишь, даже если медленно идти рядом: необходимо говорить с человеком, иначе никак не рассмотришь душу.
— Не рассматривай, — Спектра бросил всего один короткий взгляд, но это мгновенно заставило меня неловко улыбнуться. — Маги ведь тоже не глупые. Почувствуют, если будешь так заглядываться на них, и тоже заинтересуются, что в тебе не так.
— А они могут понять?
— Не все. Каждый ощутит всплеск энергии, но разобрать, то ли ты сама маг, то ли твоё тело кто-то использует, дано далеко не каждому. Да многие и не стараются понять, — на мгновение он замолчал, и я буквально кожей ощутила всплеск негативной энергии. — Основное количество магов — низкоуровневые убийцы, которым нет дела до окружающих. И они сделают что угодно за скромное вознаграждение.
Я шумно выдохнула.
— Ты говоришь так, будто в мире волшебства нет ничего привлекательного.
— А так и есть, Сашенька. Не существует магических зверей, которые не пытаются нас убить; магия истощает тех, кто её использует; все маги априори враги друг для друга. Что же в этом такого… красивого? Все эти фильмы — сказка для маленьких девочек. На самом деле нет и не было добрых и злых волшебников, все они используют магию исключительно во имя собственных интересов. Даже те, кого ты бы назвала хорошими, на деле исполняют чужие желания только для того, чтобы удовлетворить свои заковыристые потребности.
— И… такой мир действительно существует? — я невольно придвинулась ближе.
— Да. Никаких единорогов, уж прости. Тем не менее, как только всё закончится, я сотру твою память, и ты забудешь об этой жуткой реальности.
— Ты это серьёзно?
— Про память? — маг медленно повернул руль, и машина вошла в поворот. Мы находились уже совсем рядом с моим домом… — Поверь, ты сама захочешь забыть.
«Не захочу».
— Ладно, не будем спорить, — Фантом кивнул, останавливая машину. — Пойдём. Только, пожалуйста, не торопись. Оставайся позади столько, сколько это возможно, иначе мне тяжело будет гарантировать твою безопасность, Сашенька.
— Ага.
Мы медленно выбрались из машины. Я невольно снова принялась разглядывать яркую окраску любимицы мага. Для меня машины — нечто вроде космических аппаратов, о которых я слышала лишь отдалённо, без конкретных фактов и уточнений. То есть, мне было примерно понятно, как работает механизм, но на практике я ездила на таком чуде техники всего лишь второй раз в своей жизни, и каждая поездка, будто важная точка отсчёта, означала начало нового периода в истории незначительной, немного потерянной девушки.