Вновь моргнув Лео очутился на том же заднем дворе особняка, вот только, вместо красочно приятной атмосферы двух влюбленных, юноша лицезрел чудовищную картину того, как Вуди безжалостно зарубает своего бывшего любовника топором.
«Он предал меня!» зазвучал крик в ушах Лео, когда тот наконец смог оторвать глаза от чудовищной картины убийства. «Он говорил, что любит меня, но врал» все продолжал вторить голос, и как бы Лео не пытался закрывать уши, но не мог его не слушать «И я отплатил ему той же болью, что он нанёс мне.»
— Ах ты тварь! — вновь открыв глаза, Лео увидел как мужчина ударил Вуди по лицу. — Как ты посмел это сделать? Как нам теперь быть!? — всё кричал мужчина, пока Вуди с улыбкой смотрел на свои окровавленные руки. — С этого дня ты не покинешь предел дома. Ты никогда отсюда не выйдешь, понял?!
Лео смотрел на то, как Вуди смеётся, а из его губы идёт кровь. Сейчас друг не был похож сам на себя. Он был диким, безумным, злым и кровожадным. Настоящим психов воплоти. Лео не верил, что это два одинаковых человека.
Его дорогой друг... Психопат. Его друг... Гей. Добры дру... Убийца.
— Когда отце узнал, что я гей, он возненавидел меня, а после нахождения изрубленного тела Лукаса он запер меня дома. — вдруг раздался голос позади Лео, заставив его покрыться дрожью, — На самом деле, отцу было плевать на Лукаса, а вот на то, что его сын убийца - нет. — продолжал спокойно рассказывать Вуди, в то время как Лео побледнел от ужаса. — Мать и брат были в отъезде, потому не знали куда подевался Лукас, а отец решил промолчать, будто понимая, что если расскажет им, то они непременно что-то со мной сделают, боясь за свою жизнь. Отец не боялся за меня. На самом деле его беспокоил лишь собственный статус в обществе.
Слушая рассказ Вуди и его чудовищные слова про убийства, которые он говорил с небывалой легкостью, Лео не выдержал и резко развернулся, желая оттолкнуть психа, но того нигде не было, а вокруг царила темная мгла.
— Ему не нужен был такой сын. — продолжил слышать голос бывшего друга Лео, чувствуя, что сходит с ума, — Я ведь всего лишь отомстил этому предателю за его ложь в чувствах. Что в этом плохого? — послышался во сраке смешок призрака, — Он предал меня ради собственной шкуры. Он это заслужил. — твёрдо был верен своим убеждениям Вуди, пытаясь убедить в этом и друга, — Я просто люблю мужчин и не испытываю влечение к женщинам. Я не псих. И я не сделал ничего плохого и не считаю, что поступил не правильно. — слушая бред сумасшедшего, Лео не знал что ему делать, оказавшись в его плену без возможности выйти из этого кошмара.
«Ненавижу их!»
— Мать считала, что в меня вселился бес и потому лечила молитвами. Она была очень религиозной сукой. — спокойным голосом продолжал вторить Вуди, вновь появившись за спиной Лео, — Она никогда меня не любила, а лишь делала вид, ведь господь так велел.
«Ненавижу их!»
— Брат презирал и ни во что не ставил. Он считал меня мерзким и отвратительным созданием, и никогда не признавал во мне брата. — вдруг Лео почувствовал на своём плече холодную ладонь, отчего по его коже прошла дрожь, — Мой брат был очень умным, красивым... Он был гордостью семьи. Именно на него мой отец возлагал все надежды, а меня, наверняка, желал убить, как только появится удобная возможность. Но я опередил его.
«Ненавижу их»
— Я не мог покидать пределы дома. Когда я попытался сбежать, родители повесели решетки на первом этаже и заменили все замки на более прочные, дабы такой демон как я не вышел на свободу, — вторил Вуди, и по его голосу Лео понимал, что он в гневе, — Отец не позволял мне выходить даже на задний двор, и я мог дышать свежим воздухом лишь через решетки. Каждый вечер меня запирали в комнате и открывали её лишь утром, чтоб я точно не мог уйти из своей клети, — Лео сжался, чувствуя боль на своём плече из-за ладони психа, — Слугам запретили со мной говорить. Все в доме делали вид, что меня не существует, будто уже тогда я был призраком. Именно из-за такого отношения ко мне, я в конец осознал, как сильно я ненавижу свою семью.
«Они тоже ненавидят меня. Они презирают меня. Стыдятся меня. Они не любят меня…»
— Я был в заточении два года. Всё это время я проводил в одиночестве, покуда моего брата воротило от меня, а мои родители просто-напросто не желали говорить с таким мерзким демоном, как я. Они считали меня ошибкой, которая не должна была рождаться. — Лео вздрогнул, когда Вуди наконец отпустил его плечо, но тут же опустил на это место голову, продолжив говорить, — Слуги приходили утром, а затем вечером уходили в соседний дом, поскольку им запрещалось находиться в особняке со своими хозяевами. Тогда я понял, что лишь ночью я остаюсь один на один со своей дорогой семьёй.