— Каспер, — прошептала Мин, отстраняясь от Натье. Она схватила меня за плечо, когда Чесму перестал двигаться, удерживая меня. — Каспер, в чем дело? — Она в замешательстве проследила за моим взглядом.
— Он здесь, — прошептала я.
Мы вчетвером застыли в самом центре бального зала, наши глаза встретились друг с другом, когда страх поглотил нас. Я посмотрела Чесму в лицо, желая, чтобы он мог прочитать выражение моих глаз под маской. Его рука нежно коснулась моего подбородка, тепло ненадолго успокоило меня.
— Пора.
С трудом сглотнув, я кивнула.
— Что нам делать с мадам Чепи? — Сзади нас раздался голос Мин. Чесму посмотрел на нее, его рука все еще лежала на моем подбородке.
— Я разберусь с Чепи. Вы двое, — он кивнул Натье и Мин, — придерживайтесь плана. Никто не уйдет, пока Каспер не добьется успеха. — Мин и Натье кивнули, быстро отходя от нас, чтобы выполнить свои задачи по обеспечению безопасности всех выходов из дома.
Уверенность Чесму во мне была приятной, но это только усилило сомнения во мне. Я не хотела подводить его.
— Ты действительно веришь, что я могу это сделать? — Слова, слетевшие с моих рубиново-хрустальных губ, были похожи на тихий крик.
Чесму взял мое лицо в свои ладони, заглядывая глубоко в мое сердце.
— Ты — хаос. И хаос правит.
Его губы яростно встретились с моими, целуя меня так, словно это был последний раз, когда мы были вместе. Слезы катились из моих глаз по щекам, смешиваясь с нашей слюной, когда мы целовались, наши языки танцевали вместе под музыку бального зала. Чесму застонал, заставляя себя отстраниться, пятно от моей помады размазалось по черно-белой краске на его лице.
— Когда это закончится, мы будем вместе — навсегда.
Он медленно отстранился, растворяясь в толпе людей, исчезая из поля моего зрения.
Я осталась стоять одна посреди бального зала, свет свечей падал на меня, а из моих глаз текли слезы. Часть меня чувствовала, что я умираю без него. Я не хотела продолжать или доводить до конца наш план, но я знала, что должна. Для нас.
Черный носовой платок, отороченный тонким кружевом, перекинулся через мое плечо сзади, застав меня врасплох. Я заколебалась, принимая шелковую ткань из таинственной руки в перчатке.
— Вытри слезы. — Мое тело напряглось, когда он заговорил, его руки обвились вокруг моей талии, яростно разворачивая меня лицом к себе. — Время играть. — Он потянул меня в тень танцующей толпы, скрывая нас от любопытных глаз, пока мы сливались с подавляющей толпой.
Джаккал уставился на меня сверху вниз; он был одет в свой собственный тщательно продуманный костюм. На нем был темно-бордовый бархатный фрак, лацканы которого были отделаны темно-серым кружевом из элегантного черно-серого дамасского набивного материала. Манжеты пальто имитировали материал и дизайн в готическом стиле, они были надеты поверх свежих черных кожаных перчаток. На нем была темно-серая блузка с оборками, застегнутая на все пуговицы, и кожаные брюки. Его цилиндр казался новым, вежливо сидя на аккуратно уложенных волосах цвета ржавчины. Красные раздавленные рубины упали с его шляпы на потрепанную лисью маску, скрывая следы застарелой крови, но в то же время представляя ее. Линия его подбородка была выделена крошечными красными чешуйками, отражавшими свет от люстры. Вся его фигура была царственной и притягательной. Его костюм и маска идеально совпали с моими собственными — мы выглядели настоящей парой для остальных присутствующих в бальном зале.
— Скажи мне, — он двинулся, увлекая меня за собой, когда музыка сменилась новой песней — песней, которая казалась жуткой и знакомой. Струны продолжали играть, когда звук полностью превратился в загадочную карнавальную мелодию, зажигающую что-то глубоко внутри. — Почему ты танцевала с ним? — Слова были пропитаны гневом. Джаккал кружил мое тело в такт музыке, безупречно оттачивая каждый шаг танца.
— Я… я… — слова вырвались у меня, когда музыка усилилась, и мой разум помутился.
Джаккал развернул меня, моя спина врезалась ему в грудь, его руки обвились вокруг моего тела, а лицо коснулось моей шеи. Тихий стон донесся изнутри, когда я медленно наклонилась к нему, позволяя ему прижать меня к себе. Вся моя сила испарилась, когда он выдохнул мне в ухо.
— Должен сказать, — он наклонился ближе, — вид моей маски на твоем прекрасном лице возбуждает меня. Какое поистине опьяняющее воплощение самой смерти. — Мягкое рычание сорвалось с его губ, заставив мое тело задрожать. Он развернул меня обратно, отпуская мое тело.