— Я убью тебя, — были единственные слова, которые я смогла выдавить из себя.
Мое тело извивалось под ним, пытаясь вырваться из его хватки, в то время как его магия пульсировала, все глубже опаляя мою кожу. Странная смесь эмоций затопила мои вены, когда его тело прижалось к моему.
— Я же просил тебя все уладить, Каспер. Полиция не должна знать о нашей маленькой игре.
Я застонала, моя собственная магия боролась с его магией.
— Тогда почему, Джаккал, ты отправил им записку?
Лисья маска наклонилась.
— Ты действительно думаешь, что я был настолько глуп?
Прежде чем я успела ответить на его вопрос, звук отдаленных, тяжелых, бегущих шагов привлек наше внимание к двери. Натье.
Джаккал снова посмотрел на меня сверху вниз.
— Вечно кто-то мешает нам проводить время вместе. — Его магия испарилась, когда исчезло ощущение жжения в моих запястьях. Я ахнула от облегчения. Его сила ослабла, когда я быстро откатилась от него и встала на четвереньки. Шаги в коридоре стали громче, быстро приближаясь к двери. Джаккал поднялся, не сводя глаз с двери, в то время как я попятилась в согнутое положение.
— Тебе негде спрятаться, Джаккал. — Я улыбнулась, зная, что его обнаружат.
Джаккал посмотрел на меня, выпрямившись во весь рост:
— Или ты так думаешь. — Он снова посмотрел в окно и медленно повернулся ко мне: — Тик-так.
— Каспер! — Прогремел голос Натье, когда он распахнул дверь, врываясь в комнату. Моя голова повернулась к нему, когда он в ужасе уставился на тело. Он быстро закрыл за собой дверь, пыхтя, когда подошел ближе. Его щеки горели от волнения, когда он перевел взгляд с тела на меня. Мой взгляд вернулся туда, где был Джаккал, но его уже не было. Джаккал снова исчез, никем не замеченный.
— Каспер, — Натье снял шляпу, — что здесь произошло? — Натье на мгновение замер, прежде чем его оливково-зеленые глаза встретились с моими, когда он спокойно заговорил. — Это ты сделала?
Я встала, отчасти оскорбленная обвинением.
— Ты же знаешь, что женщины — не мой конек.
Натье мгновение наблюдал за мной, прежде чем выражение его лица смягчилось, и он тяжело вздохнул.
— Это был Джонс?
Я схватила свой нож с пола, убирая его в ножны, когда подошла к нему. Я должна была рассказать Натье правду — по крайней мере, часть. Он был единственным человеком, который мог помочь мне держать Джаккала подальше и помочь мне защитить Мин. Джаккал убил в доме, в моем доме. Нигде не было безопасно. Нам нужно было остановить его, прежде чем он убьет снова или причинит вред Мин.
— Нет, — я подошла к нему сбоку, — это был Потрошитель. — Его имя сорвалось с моих губ с отвращением.
Голова Натье повернулась, когда он с благоговением уставился на меня.
— Потрошитель? Откуда ты это знаешь?
Мой взгляд переместился с Натье на изуродованный труп Чешуйчатой.
— Потому что я видела его.
Натье застыл, переваривая то, что я только что сказала.
— Ты видела Потрошителя? Здесь? — Он указал вниз, и все выражение его лица отразило беспокойство, прозвучавшее в его голосе. Он оглядел комнату, отметив открытое окно в противоположном конце. Бросившись к окну, он перегнулся через него, чтобы выглянуть наружу, в холодный ночной воздух, лихорадочно ища хоть какие-нибудь следы убийцы.
— Ты его не найдешь. — Натье оглянулся на меня, его оливково-зеленая чешуя отражала лунный свет, когда он пристально смотрел. — Он ушел.
Натье повернулся ко мне лицом.
— Ты должна рассказать мне, что здесь на самом деле происходит, Каспер. — Его тон изменился, став холодным и серьезным, когда я скрестила руки на груди. — Все, — провозгласил он, подходя ближе и засовывая шляпу под мышку. — Я помогал во многих вещах на протяжении многих лет, не задавая вопросов, но теперь мне нужно знать все.
Если бы я правильно разыграла свои карты, Натье мог бы помочь мне остановить Джаккала, сохраняя при этом Мин в безопасности. Может, мы и не были самыми близкими друзьями, но мы могли бы положить конец этому кошмару — вместе.
Я кивнула.
— Все. — Я бы рассказала Натье столько, сколько смогла.
Тик-так.
Любопытно.
Каспер ждала снаружи борделя, тревожно расхаживая по темному переулку. Ее глаза ярко горели в ночи, выдавая ее, когда ее иссиня-черные волосы растаяли в темноте, даже когда они касались ее бледной кожи и розовых губ. Смерть действительно была прекрасна.