Пристальный взгляд мадам Чепи по-прежнему был прикован ко мне, изучая мое лицо. Я отказывалась отводить от нее взгляд, мои брови нахмурились, когда я напряглась, чтобы удержать свою темную магию внутри. Легкая ухмылка тронула уголки ее губ, когда она вытащила раскаленный до красна железный прут из пылающего огня, глядя мимо меня на Чесму и кивая. Он двигался быстро, маяча позади меня, как тень, затем вытащил большой нож из ножен, висевших у него на поясе. Он бросил нож в сторону мадам Чепи с такой силой и изяществом. Поймав лезвие с удивительным мастерством и точностью, мадам Чепи шагнула ближе ко мне, намеренно поставив ноги на мои ладони, всем весом давя на костяшки пальцев, которые хрустнули, когда она коснулась моего подбородка большим прохладным лезвием, слегка приподняв им мою голову.
Я проглотила боль, когда она заговорила со мной.
— У тебя есть выбор, Каспер. — Ее вес переместился, вдавливая кости моих рук еще глубже в раскалывающийся деревянный пол. — Вновь посвяти себя этому дому — мне, — она передвинула лезвие, вонзая его глубже в мою кожу, кончик медленно входил в мою плоть, когда капелька моей крови стекала по отражающему лезвию, — или я вырежу свое клеймо из твоей плоти, выбросив тебя и твою сестру на улицу.
Мадам Чепи высвободилась из моих покрасневших рук и направилась обратно к камину. Она протянула руки:
— Делай свой выбор. — Я оскалила зубы, борясь с гневом, который зарождался в глубинах моего существа. — Но знай это, дорогая Каспер, — она подняла клинок в моем направлении, когда тьма опустилась на ее лицо, ее тон превратился в ужасающий протяжный хрип, — ты подведешь меня еще раз, и я вырву каждый дюйм твоей плоти до костей, пока твой голос не подведет тебя, и ты не зачахнешь от боли, и никто не вспомнит твоего имени. — Я уставилась на ее сжатые руки, когда она опустила нож, слизывая мою кровь с лезвия и наблюдая за мной.
Выбор. Это был не выбор.… это было предсмертное обещание. Моим выбором было не жить или умереть, это был выбор умереть сейчас… или позже. Наши взгляды оставались прикованными друг к другу, в то время как жизнь вокруг нас, казалось, замерла.
Выбираю ли я оставаться привязанной к этому дому, к ней? Приковываю ли я себя к этой жизни, заставляя Мин оставаться здесь? Или я выбираю свою свободу ценой того, что мы окажемся на улицах без защиты от зла этого мира? Воспоминания о нашем детстве преследовали меня, проигрываясь в моей голове. Могу ли я снова подвергнуть Мин подобному образу жизни? Мин заслуживала лучшей жизни — я пообещала это ее матери, и мне нужно было выполнить свое обещание. Проглотив свою гордость, я выпрямила спину, мои колени твердо уперлись в землю, когда я подняла голову. Я сделала свой выбор.
Я сняла перчатки со своих рук, одну за другой, демонстрируя прилив решимости. Кончиками пальцев я распахнула блузку спереди, обнажив мое старое, потрепанное клеймо, наклеенное на грудь. Я не могла позволить Мин страдать, независимо от того, какие грехи я совершила или какое тайное зло таилось глубоко в моей душе. Я бы заплатила любую цену, необходимую для обеспечения безопасности своей сестры. Нет слишком большой жертвы. Выбор, который я сделала, был сделан не для меня, а для моей сестры. Для Мин.
— Я посвящаю свою душу служению вам, — я выплюнула слова сквозь стиснутые зубы, — и кладу свою жизнь к вашим ногам… до моего последнего вздоха. — Мадам Чепи злобно усмехнулась. Чесму схватил меня за руки, крепко сжимая, пока он твердо удерживал меня на месте. Мадам Чепи грациозно подняла железную кочергу из бушующего огня и решительно приставила ее к моей груди, напротив оригинального клейма.
— До твоего последнего вздоха. — Ее голос был ужасно доволен моим выбором, когда она вдавила марку поглубже.
Мое тело содрогнулось, когда клеймо вонзилось мне в грудь. Я задохнулась от запаха своей собственной обугленной плоти, который заполнил мои ноздри, заставив меня подавиться густым, гнилостным запахом, когда мадам Чепи еще глубже вонзила железный прут мне в грудь. Моя голова закружилась, когда ужасная боль захлестнула меня. Я крепче сжала челюсти, сдерживая слезы.
Не показывай страха, маленькое привидение. Голос Джаккала прошелестел в моей голове, отвлекая меня от мучительного момента. Смерть не чувствует боли.