– Да, – сипло получилось.
– Меня зовут Доркинг, как тебя звать? – оторвав кусок от булки, протянул мне.
– Лена… – дыхание спёрло и я закашлялась, потянувшись за хрустящим куском, – Ленар, – быстро поправилась под вопросительным взглядом, но голос звучал низко.
– Ешь, Ленар, оставить у себя не могу, патруль может обнаружить. Отправлю в город с работником.
Рядом с его стулом появился человек, ростом по плечо сидящего Доркинга. Сперва подумала карлик, слишком большая голова с зачесанными назад волосами, широкое лицо с невыразительными чертами, но тут он поднял руки и на языке глухих стал общаться с табиятом. У него были красивые тонкие пальцы и жесты складывались в затейливый танец. Двигался он органично, ничто не мешало и не стесняло движениям, как это бывает у карликов.
– Вильке довезёт тебя до города. А пока ешь, – наклонился и переставил поближе ко мне маленький глиняный горшок, снял крышку, в руку вложил ложку, – ешь, Ленар, потом покажу, где можно помыться.
От горшка шёл восхитительный аромат, нерешительно зачерпнула ложку и поднесла ко рту. Только начав жевать поняла насколько голодна, хотелось глотать не пережёвывая, но я сдержалась. Не заметила, когда табият поднялся, а на кружку с голубоватой жидкостью лишь кивнула с набитым ртом. Это оказалось молоко, немного похожее на козье, не самый любимый напиток, но показался мне вкуснее самого изысканного. Остановилась, когда горшочек оказался чист, табият дважды наполнял молоком кружку, а пузо перестало помещаться в штаны.
– Идём, – Доркинг смотрел на меня как довольная бабушка, у которой внук съел всё, что та положила на тарелку.
Мы снова обошли дом, и я удивилась отсутствию острых углов, стена плавно заворачивала и передо мной открылся прекрасный вид с довольно высокого холма. Дом спереди был одноэтажным, а с обратной стороны спускался ещё как минимум на два этажа. Табиат пошёл по дорожке, выложенной серыми камушками. И, лишь подойдя по ближе к раскидистым кустам с большими белыми цветами, увидела коричневое строение.
– Как закончишь, жди здесь, – сказала Доркинг и лёгкой походкой пошёл дальше по дорожке к хозяйственным постройкам, с которых доносилось не то кудахтанье, не то кряхтение.
Вход в помывочную как в пляжную раздевалку, зашла, завернула и передо мной и душ со шторкой, и умывальники, и непонятные агрегаты. Судя по рисункам, это были стиралки, сушилки и гладилки в одном лице, оставалось выбрать нужную кнопку и надеяться, что я потом влезу в свой костюм, даже если он поменяет цвет на серо-буро-малиновый в крапинку. Нашла на полке стопку полотенец насыщенного жёлтого цвета, быстро разделась, закинула в машину вещи, нажала и зажмурилась. Услышав звук подачи воды расслабилась и юркнула за дальнюю шторку. Только успела повесить на крючок полотенце на меня полилась тёплая вода, по привычке открыла рот и тут же выплюнула. Вода уже сразу подавалась с каким-то мыльным средством. Спустя пару минут вода пошла обычная и смыла всю пену. Когда душ выключился, я ещё какое-то время стояла с закрытыми глазами, чувствуя как капли стекают по телу. Завернувшись в полотенце, пошла смотреть правильный ли выбор сделала.
Вещи были сухими, мятыми и выцветшими. Главное были сухими. Разгладятся на мне, а то что цвет не чёрный, а тёмно-серый, так даже лучше, костюм совсем перестал быть похожим на вапиганаевский. Со спокойным сердцем вышла из помывочной. Доркинга ждать не пришлось, увидев меня помахал подзывая. Рядом стоял Вильке и я убедилась, что это не карлик, а маленький человечек. Тело пропорциональное, движения как у нас, людей. Лицо немного непривычное, но и люди не все красивые. Они общались, и я засмотрелась на руки.
– Курунов ты тоже раньше не видел, – не спросил, а утвердил Доркинг.
– Не было нужды улетать с Виргана, – хрипло ответила, да и говорить было неприятно.
– Ну да, ну да. – Табият оглядел меня с ног до головы, покачал головой, – смазливый ты, как бы не обидел кто. Наши то бабёнок любят, а вот пришлые… эти могу и обидеть. Прости, малец, оставить у себя не могу.
– Благодарю, Доркинг, – чуть склонилась, прижав ладонь к груди, – вы мне и так помогли.
– Идём, – было видно, что мои слова и действия были приятны старику, приобняв за плечи повёл в обратном направлении, мимо террасы, по аллее.