Мельком взглянула на инопланетянина за стойкой и зависла, с приоткрытым от удивления ртом. Бармен выглядел массивно и устрашающе, выше меня на целую голову, а может и две. Лысая, чуть сплюснутая голова, кожа светло-коричневая, с чёрными пятнами и тонкими зелёными полосками. Широкая тонкогубая улыбка как у лягушки открывала ряд мелких жёлтых зубов. Инопланетянин, скрестив руки, уложил их на широкую грудь, при этом у плеча рука была тоньше, чем предплечье. Пальцы, обхватывающие плечо, не имели ногтевой пластины и расширялись лопатой на конце, позже я смогла разглядеть, что пальцев четыре и каждый имеет присоски. Грязно-зелёная рубашка, у которой вместо соединительных швов было сотни маленьких колечек натянулась буграми.
– Барневельдéра, где ты вира нашла? – выпуклые жёлтые с большим чёрным зрачком глазищи, расположенные в верхней части головы и немного выдвинутые вперёд, осмотрели меня с головы до ног.
– Где нашла, там больше нет, Циклóран, – пробурчала под нос табията, потянула меня дальше и, повернувшись ко мне, добавила, – табияр, конечно, пугающе выглядит, но во время наплыва клиентов ты не представляешь, как ловко он справляется четырьмя руками.
Четырьмя руками?! Не поверила и внимательно окинула взглядом табияра. Пришлось приподняться на носки под его насмешливым взглядом, чтобы увидеть вторую пару рук, заложенных за спину.
– Охренеть! – прошептала, следуя за табиятой по узкой лестнице, – две пары рук! Кому расскажу не поверят.
– Табияры ленивые и оседлые, не любят покидать родные места, но разве планета Грохэнмыр не ваши соседи?
Стоило помалкивать, но, что изо рта вырвалось обратно уже не запихнешь. Мне повезло, что девушка и не ждала ответа, с каждым пройденным метром она становилась нервной и какой-то взбудораженной.
Мы шли по длинному коридору с абсолютно гладкими стенами, кубики размером со спичечную коробку были прикреплены на уровне полтора метра от пола. Остановились практически в самом конце и таията, обхватив ладошкой кубик, повернула его в одну сторону, потом в другую на несколько щелчков, рядом сперва образовалась тонкая полоска двери закруглённой сверху, а потом она тихо распахнулась внутрь.
Девушка потянула меня вперёд и только я начала осматриваться, как она нервно стала заниматься перестановкой. Стул отставила к стене, стол отодвинула подальше от центра небольшой комнаты. Снова взяла за руку, подвела к стулу и усадила, при этом наклонилась так, что я смогла разглядеть несколько мелких родинок на груди. Поднялась и, развернувшись, снова наклонилась, подставив под мои очи свой пышный зад. Раздался неприятный скрежет - это она подтянула стол поближе и опёрлась на него ладонями. Далее последовало светопреставление. Табията начала ритмично двигать попой, периодически переходя к мелкой дрожи, поглядывала на меня, прикусив от усердия нижнюю губу.
Я не понимала, что происходит и зачем она всё это делает и только открыла рот, она уселась ко мне на колени и, взяв мои руки, обхватила ими свою грудь. Слова, готовые вырваться, застряли где-то в горле. Девушка продолжала танец бёдрами, сидя на моих многострадальных коленях.
– Барне…, Баревель…, – попыталась выговорить имя табияты.
Она резко вскочила, закрыла мне рот пальцем.
– Тссс, я сделаю всё сама, – присела на корточки и ткнулась головой мне в пах.
О! Это не звук, который я издала, это мои глаза - шокированные действиями этой ненормальной.
Табията помотала головой и медленно её подняла. ООО! Читалась в её карих глазах. Быстро протянула руку к паху и бесцеремонно пощупала.
– Эй! – Ты – она?! – крикнули одновременно.
Табията отскочила, а до меня наконец-то дошло, что она как и все приняла меня за парня.
– Так вот это всё, – сидя трудно было изобразить виляние бёдрами, но у меня получилось, – всё это было, чтобы меня возбудить?
– Ну, да, – девушка кивнула, быстро окинула меня взглядом, – ты милый, я чертовски привлекательна, чего зря время терять, – с откровенным непониманием закончила она, но её тут же передёрнуло от отвращения, похоже, вспомнила, что я не “милый”, – к тому же Лангшан взял третью вилу? – печально закончила она.
У меня не было слов и я расхохоталась. Смеялась громко, от души, до слёз. Не заметила, как смех сменился рыданием. Хотелось прижаться к сильной груди, чтобы обняли крепкие руки. Мне очень не хватало двоих из моих снов, которые вроде и умерли, а может и нет. Хотя, сидя на стуле непонятно где, я склонялась к мысли, что вапиганаев в живых нет и надеяться осталось только на себя.