покладистым характером, хоть и не произносил ни слова, но все же своими поступками он доставлял уйму хлопот воспитателям. Когда же прибыл цесаревич, его и вовсе заперли в одной из комнат приюта. Проявив чудеса акробатики, он вылез в открытую форточку. Затем долго бродил среди толпы. У кого-то легко стянул кошелек – этому его научили уличные мальчишки. Следующий же прохожий просто поймал его за руку. Алексей и сейчас хорошо помнил, как испуганно вскинул глаза вверх и увидел бородатого пожилого мужчину, который крепко держал его за руку с украденным кошельком, затем потянул его к себе. Рукав рубашки скатился вниз к локтю, и старик заметил на руке мальчишки шрам. В одно мгновение старик изменился в лице, кинул растерянный взгляд на мальчугана, затем снова на руку. Алексей вырвался и бросился бежать. Он слышал, как старик окликнул его, кинувшись следом, но не смог его догнать.
Старик нашел его через несколько дней в приюте. Поначалу мальчишка растерялся – неминуемо последует наказание за то, что он воровал. Но воспитательница подошла к нему с радостной улыбкой и, присев перед ним на корточки, взяла за руку.
- Посмотри, это приехал твой дедушка, – сказала она, показывая на бородатого мужчину. Алексей от удивления округлил глаза.
- Ну, здравствуй, Алешка, – вымолвил старик, нервно сжимая в руках картуз – фуражку с козырьком.
Наступила тишина.
- Я оставлю вас, – ласково произнесла женщина и вышла, прикрыв за собой дверь.
Немного помолчав, внимательно смотря на мальчика, старик медленно приблизился к нему. Алексей недоверчиво смотрел на него, ожидая чего-то.
Старик присел перед ним на корточки, как некоторое время назад сделала воспитательница, и протянул к Алексею руку, но тот отпрянул от него в сторону.
Лицо старика исказила боль. Затем он медленно заговорил:
- Когда тебе исполнилось три года, твои родители привезли тебя ко мне погостить. Мы не усмотрели за тобой. Хотя ты был еще мал, все же умудрился забраться по лестнице на сеновал. Ты упал оттуда прямо на вилы. По счастливой случайности ты ничего себе не повредил, за исключением правой руки. Вилы вспороли тебе кожу на изгибе локтя, оставив глубокий шрам в виде полумесяца.
Они молча смотрели друг на друга. Затем старик взял Алексея за руку, закатал рукав его рубашки, и они оба уставились на шрам. После посмотрели друг другу в глаза.
В следующий миг Алеша кинулся к нему на шею. Старик крепко обнял внука, и по его лицу скатилась скупая слеза.
- Деда, – прошептал Алексей тихонько.
Старик ослабил объятия и посмотрел на внука.
- Ну вот, а говорили, что ты не разговариваешь, – произнес он, улыбаясь…
-3-
Станция, на которую прибыл Алексей, как и многие станции Сибири, ничем особым не примечалась – покрытый досками перрон, водонапорная башня, ряд домиков вдоль перрона и небольшое станционное здание.
Алексей спрыгнул с подножки вагона и зажмурился, подставив лицо яркому солнцу.
Майский день был теплым, лишь легкий ветерок покачивал молодую листву деревьев. Птички чирикали, прыгая по перрону и выклевывая личинок из потемневших досок.
Алексей вздохнул и зашагал по перрону, спугнув бесшабашных птах.
Договорившись со станционным смотрителем о повозке с лошадью за хорошую плату, он закурил. Через пять минут появилась повозка, которую тащила лошадь с облезшими боками, управляемая мальчуганом лет двенадцати.
Алексей поставил саквояж и чемодан внутрь повозки и вскочил в нее сам. Они тронулись в путь. Все время пути мальчишка искоса разглядывал «столичного» приезжего, но, к счастью, был не болтлив и вопросов не задавал.
Путь был недолгим, минут через тридцать Алексей попросил остановиться близ речки и, подкинув мальчугану чаевые, отпустил его.
Мальчишка развернул повозку и направился в обратный путь, а Алексей свернул к тропинке в лес.
Вскоре он сошел с тропы и углубился в лесной массив.
Прошло около шестнадцати лет, все изменилось, а Алексей помнил так, как будто это было вчера.
Он вышел на поляну посреди леса и устремился к засохшему дереву.
Да, это было то самое приметное дерево, которое он запомнил. Дерево с проклятием, дерево, которое обходили за версту. Все дело в том, что когда-то в этой округе жил шаман. О нем ходило много разговоров, при нем трепетали, держались стороной. Когда же шаман умер, его захоронили на ветвях дерева, которое он сам себе выбрал еще при жизни. Он сам же и наложил проклятие, гласившее, что если кто-то потревожит его «могилу», вскорости умрет.