— Дарбс, — сказал Хадриан, шагнув к ней.
Но Кловер не могла говорить. Она смотрела на Дарби, которая увидела то, что они так старались скрыть от мира. Они были вместе. И сердце Кловер все еще отчасти было в руках Дарби. Как бы она ни пыталась… она хотела их обоих.
Дарби покачала головой и выбежала из комнаты. Хадриан шагнул за ней, но Кловер остановила его и пошла сама. Она добралась до Дарби, когда та уже распахнула входную дверь.
Кловер закричала:
— Стой!
Дарби застыла на ступеньках. Она выглядела красивой, даже когда плакала.
— Что?
— Почему ты пришла сюда?
— Я не слышала ничего от тебя и Хадриана неделями. Я думала, что — то не так. Я не думала о таком.
— Почему? — Кловер давила на нее. Она знала, что должна была отступить, но не могла отпустить Дарби. — Ты сказала, что мы не можем этого делать. Ты сказала, что выйдешь за мужчину и родишь фейри. У тебя Сезон, Дарби. Ты не имеешь права расстраиваться из — за этого.
— Тогда почему ты не сказала мне?
— Ты хотела, чтобы я вывалила это все?
— Нет, — она вытирала слезы. — Конечно, нет. Но… я думала…
— Что? Ты хотела, чтобы я ждала, хотя ты живешь дальше?
Дарби было больно, ее губа дрожала.
— Это не отменяет моих чувств к тебе.
Гнев Кловер остыл. Она выдохнула.
— И моих.
Дарби посмотрела в ее глаза.
— Тогда… почему?
— Я всегда хотела тебя, Дарбс. Ты это знаешь. Но я хочу и Хадриана. Я хочу вас обоих.
— Это так не работает.
— Могло бы, — сказала Кловер. — Если бы ты не старалась быть той, кем не являешься.
Дарби отпрянула, как от пощечины.
— Если ты так это видишь, то я, пожалуй, сделала правильный выбор. Надеюсь, вы оба очень счастливы.
Она захлопнула дверь за собой. Хадриан через миг появился рядом с Кловер.
— Сколько ты слышал?
— Все, — он взял ее за руку.
— И ты все еще хочешь касаться меня?
— Я уже знал о твоих чувствах к ней.
Кловер посмотрела в его глаза.
— И что ты чувствуешь теперь?
— Я буду брать тебя, как только смогу, Клов, — пылко сказал он. — Если хочешь нас обоих, можешь брать нас обоих. Я хочу то, что сделает тебя счастливой.
— Вряд ли это произойдет, — она взглянула на дверь.
— Тогда ты будешь только моей.
Он накрыл ее рот своим. Он умел заставлять ее забыть обо всем. И она погрузилась в это разумом, телом и душой. Только бы забыть выражение лица Дарби.
46
ПОТЕРЯ СОЗНАНИЯ
Фордхэм сдержал слово.
Керриган скрывала эмоции и встречалась с ним три дня для тренировки. За это время он перечеркнул все, над чем они работали. Зачем тренировать связь, если у нее не было связи? Он заставил ее запомнить проверку полета, как он ее помнил, чтобы она смогла обмануть Алуру.
Они не обсуждали, что произошло между ними, или Марча. Он не переставал быть военным генералом, какого она встретила, не становился заботливым мужчиной, в которого она влюбилась. Он был строгим и непоколебимым. Она ненавидела каждую минуту, хотя знала, что это было необходимо. Они оба оставили то, что у них было недолго, и сосредоточились только на тренировке.
Когда они вернулись в Кинкадию, Алура провела ей проверку.
Она покачала головой, когда Керриган закончила тест. Только один кусочек отличался от того, что помнил Фордхэм, и она дрогнула, но оправилась.
— Должна признать, — сказала Алура, подойдя к Керриган и Тьерану, — я не думала, что десяти дней хватит, чтобы наверстать то, что мы делали месяц, но ты прошла. Ты не перестаёшь удивлять меня.
— Спасибо, сэр.
Алура обошла ее, ступая мягко по земле арены.
— Ты тренировалась с Фордхэмом?
— Да. Мы были у меня дома, в Корсике, неделю и работали на земле предков.
Алура замерла вне поля зрения Керриган.
— Корсика? Ты не заглядывала в Лиллингтон?
Сердце Керриган колотилось, она кивнула.
— Да. Мы праздновали Гэйврею с местными.
— Интересно.
— Ваша мама оттуда, да?
Алура появилась в поле зрения.
— Откуда ты это знаешь?
— Отец рассказал.
— Твой отец — свинья, — прорычала Алура.
Керриган приподняла бровь.
— Не спорю.
Улыбка появилась на мрачном лице Алуры.
— Мама всегда говорила, что однажды отвезет меня туда, но это не произошло.
— Вам всегда рады.
Алура прищурилась.
— Моя мама не была бы рада.
— Думаю, была бы. Все это произошло очень давно.
— Распри питают себя, — сказала она под нос.