— Одной из чего?
— Она была из Шарбоннэ. Она была послом.
Фордхэм посмотрел на нее с упрямым видом.
— Не была. Я бы знал об этом. Наш народ так не сделал бы с нами.
— Общество собиралось разбить гору и убить всех внутри, — сказала Керриган. — Мужчин, женщин и детей.
Он напрягся.
— Они собирались уничтожить гору Равиния?
— Да. Мэй верила, что спасти вас можно было, заставив Общество забыть, где Дом Теней. Она не знала, какими будут последствия, это длилось явно дольше, чем она думала.
— Это было сделано защитой… а не наказанием, — сказал он, словно пробовал это впервые.
— Да. И когда я узнала это, я была связана со стеной, с ее воспоминаниями.
Фордхэм серьезно кивнул.
— Хорошо, что ее нет. У народа должен быть выбор.
— Точно, — согласилась она. — Жаль, что дошло до этого.
Он кивнул, без слов ушел в палатку и поправил ткань на входе. Она закрыла глаза, вздохнув. Она пыталась. Он знал теперь все, что знала она. Другое дело — что он будет делать с этим.
* * *
Керриган не знала, что ее разбудило.
Лагерь был живым всю ночь. Все сторожили по очереди. Разведка двигалась туда — сюда. А еще шорохи, стоны и храп создавали военный лагерь. Было грязно, вонюче и громко.
Но что — то отличалось, и не лагерь разбудил ее посреди ночи. Задолго до рассвета, когда они собирались обсудить атаку. Она схватила плащ и вышла из палатки. Она тихо прошла к соседней палатке. Как можно тише она сдвинула ткань и увидела только воздух.
Фордхэма тут не было.
Она это знала.
Она и Фордхэм был связаны доверием и любовью. И она ощущала связь с ним задолго до встречи на горячих источниках. Нечто свело их, та часть нее, которая получала видения о нем во время турнира. И эта часть дрожала, а так было, когда один из них или оба были в беде.
Керриган посмотрела на лагерь. Его там не было. Он был где — то в глубокой тени. Она последовала за ощущением от сердца лагеря к лесу вокруг. Она дошла до деревьев и услышала шорох крыльев.
Она увидела, как сокол полетел в лес. Она пошла по лесу тихо, как мышка, и наткнулась на Фордхэма с птицей на руке.
Его лицо изменилось от ее тихой поступи, и тени окружили его тело.
— Погоди, это я, — прошипела Керриган, выходя к нему.
Тени пропали.
— Что ты тут делаешь?
— Могу задать тот же вопрос! — она скрестила руки. — Помнится, я сказала не делать глупостей.
— Я и не делаю.
— Ты общаешься с Домом Теней. А если бы тебя увидели?
— Не увидели.
Она хотела встряхнуть его.
— Подумай, что было бы, если бы увидели.
— Я думал об этом, — холодно сказал он. — Вернись в лагерь, пока кто — то не заметил.
Она фыркнула.
— Я не уйду без тебя.
— Ты не пойдешь никуда со мной.
— Нельзя говорить с ними, Фордхэм. Ты их лидер. Ты нам нужен.
— Я не могу, — он повернулся к ней. — Мне нужно что — то сделать. Я не могу сидеть и ждать всю ночь, пока мой народ убьют. Я должен хоть попробовать их спасти. Они послушают меня.
— А если нет? — спросила она.
— Тогда ладно. Они выберут свою судьбу. Но я должен сделать все, что в моих силах, чтобы покончить с этим.
Керриган вздохнула. Она понимала. Лучше, чем он знал. Она все еще была помолвлена с Марчем, чтобы спасти свой народ. Она не нашла выхода, который спас бы ее народ от войны с ним. Она не была в Брионике двенадцать лет, но все еще была готова сделать все, чтобы защитить их. Она не ожидала другого от Фордхэма.
— Позволь пойти с тобой.
— Что у тебя снова были проблемы?
— Тогда не дай, чтобы нас увидели, — сказала она.
— Я не могу перенести далеко нас обоих. Я не возьму тебя.
— Мы прикроем друг друга. Что бы ни изменилось, Фордхэм, это остается, — она скрестила руки и ждала, как он оспорит это.
К ее удивлению, он не спорил. Он вздохнул.
— Нужно подойти ближе к месту встречи.
Керриган скрыла шок. Он, наверное, уже понял, что от нее тяжело избавиться, когда она что — то задумала.
Они пошли по лесу, были все ближе к Лэтбриджу, избегали разведки и патрулей неподалеку. Как только город стало видно, Керриган увидела поразительную высоту каменной стены, и Фордхэм сказал остановиться.
— Ладно, держись за меня, — сказал он.
Керриган шагнула в его объятия. Ее тело прильнуло к его, будто всегда должно было находиться там. Она хотела опустить голову на его грудь, но ее тело уже реагировало на его близость. Ей не нужно было думать о прошлом разе, когда они были так близко. Или как ощущалось его тело, прижатое к ее. Или обо всем на горячих источниках. Ее щеки порозовели, она опустила голову.