«Но ведь может статься и так, что я права? И это вампиры ищут способ подорвать доверие к совету и Надзору? – попыталась я себя утешить. – Пока что надзорники не выдвигают вампирам обвинений. Ждут. Наверное, они и сами понимают, что спешка может обернуться новой войной».
Прихватив Шиша под локоть, я мягко потянула его назад, позволяя ребятам на несколько шагов нас опередить. Дождавшись, пока одногруппники завернут на лестницу, я произнесла, стараясь, чтобы меня не слышали другие ребята из группы:
– Зайдем после занятий к Ардусу?
Напарник взглянул на меня, чуть нахмурился, но спорить не стал.
– Коротко о погоде: бр-р-р! – простонала впереди нас Зара, выходя из дверей первого корпуса. – Что ж такое? Если и завтра будет подобная гадость, то я на занятия прямо в одеяле пойду!
Распрощавшись с девчонками после занятий и сославшись на желание заглянуть в библиотеку, я поскорее убежала в первый корпус, спасаясь от прилипчивой сырости и пронизывающего ветра. Открыв дверь в зал для наших тренировок, я набрала в легкие воздуха, собираясь позвать преподавателя, и закашлялась.
– Что это?
Под потолком клубился черный плотный дым, стены покрывали следы копоти и какой-то слизи. На полу все перемешалось в зловонную массу и медленно ползло к занятым делом домовикам. Человечки, сноровисто работая ломиками, молоточками и большой пилой, заменяя разбитые в щепу дощечки паркета.
– Ты почему торчишь в дверях? – обратился ко мне Шиш и из-за моего плеча заглянул в зал. – А! Кто-то разнес зал во время тренировок.
– Интересно, мы тоже так будем? – спросила я мага, но ответил мне не напарник, а Ардус, в этот момент выглянувший из подсобки:
– Это еще слабо! Что привело во вне учебное время, студенты?
– Преподаватель, а можно с вами кое-что обсудить? – переглянувшись с магом, сказала я не очень уверенно.
– Ну пойдемте, – махнул нам Леосий Ардус, прошел через зал и, выйдя в коридор, повел нас к лестнице. – На седьмом уже были?
Мы с Шишем дружно покачали головами, с любопытством рассматривая и ведущую наверх лестницу, и уходящий в обе стороны широкий коридор, открывшийся нам за ней. Потолки здесь казались еще выше из-за световых люков.
– В солнечные дни лучи проникают сверху и красиво подсвечивают изгибы арок и рельеф стен, – свернув налево, поделился с нами Ардус.
– А что здесь расположено? – уточнила я, рассматривая толстые темные двери, мимо которых мы проходили.
– Здесь живут те из преподавателей, у кого нет дома или квартиры в Хилгаре, – ответил Ардус и остановился перед одной из множества одинаковых дверей.
– О… – только и смогла вымолвить я, пройдя вслед за преподавателем внутрь его жилища.
За дверью скрывалась небольшая чистенькая прихожая и просматривалась просторная гостиная, полная совершенно не сочетающихся вещей.
– Проходите, – указал нам на гостиную Ардус, а сам скрылся за одной из двух дверей по левую сторону от входа.
Мы с напарником переглянулись, и я первая неуверенно направилась вперед, на ходу осматриваясь. В коридоре основным элементом были обои в строгую полоску. На этом золотистокоричневом фоне терялись и комод, и вешалка, и простое зеркало. Но вот в гостиной глаза сами собой разбегались, когда взгляд цеплялся за новые и новые детали. Возникало ощущение, что каждый следующий жилец привносил что-то свое, не пытаясь избавиться от старого.
«И первой сюда когда-то заселилась любительница ситца в цветочек», – пришла мне на ум мысль, а голос, озвучивший ее в моей голове, источал нескрываемый сарказм.
Древние, выцветшие и пожелтевшие обои еще хранили очертания букетиков хризантем, лент и несуразно крупных листьев. Чем-то похожий рисунок красовался на двух потертых креслах, но разглядеть истинный цвет уже не представлялось возможным. Между этими креслами королем распростерся кожаный диван, и эта компания походила на вышедшее на прогулку сумасбродное трио: две дамы облаченные в платья своей молодости и жеманно семенящие рядом с уверенным старичком в залихватски заломанной кожаной кепке и с чадящей трубкой в зубах. Кожа обивки местами вытерлась, местами виднелись бугры и пятна, но я смело устроилась на краю дивана и осторожно потерла подлокотник, чувствуя тепло, как от живого существа.
Середину комнаты, закрывая паркет, устилал простой ковер с жестким ворсом. На стенах теснились какие-то невзрачные картины, а у стен – шкафы. И всей этой мебели в комнате было чересчур много. Да и запах. Сложно сказать, что служило его причиной, но все предметы в гостиной источали едва уловимый горьковато-кислый аромат старой бумаги и влажной пыли. А еще кофе и сухих цветов. Прилипчивый запах. Он не раздражает, но проникает в легкие, оседает на коже и даже одежда пропитывается ароматом.