– И как только возможно, чтобы два мира существовали бок обок, и при этом здесь сохранялась такая мода? – озвучила я вслух давно занимавший меня вопрос.
– Ну. – Шиш подхватил меня под локоть, оттягивая поближе к стенам домов и подальше от перепуганных людей. – Это ведь маги и колдуны много контактируют с иными мирами, а не все люди.
– Мы похожи на цыган, – хмыкнула я, стараясь не угодить в лужи и скрывающиеся под ними ямы. – У нас нет своей страны или даже своего города, но мы – отдельный народ. И наш внешний облик часто вызывает эмоции, в чем-то схожие с тем, как воспринимают цыган.
Шишень кивнул, но тут же пояснил:
– В большинстве своем – да.
– Слушай! – Я схватила Шиша за запястье и на секунду сильно сжала. – А как же семьи? Ведь бывают браки, когда кто-то из двоих не является выходцем из магического сообщества?
– Очень редко, – ответил Шишень. – На самом деле маги и колдуны большую часть времени общаются с себе подобными, что, само собой, снижает вероятность браков с неодаренными людьми.
– Да? – хмыкнула я.
– Ты просто половину жизни жила не здесь, – без упрека пояснил маг, увлекая меня за собой на другую сторону улицы. – В Подлунном, хоть многие из нас и перенимают достижения другого мира, уклад жизни довольно. консервативный.
– Здесь нет Интернета, – вздохнула я с сожалением. – Здесь сложно использовать привычные мне электроприборы, хотя электричество вроде как есть.
– Мы учимся вместе с обычными детьми в школах, – перебив, принялся объяснять свою мысль Шишень, – но это больше уступка необходимости. Маленьким детям, которых воспитывают маги и колдуны родители, сложно объяснить разницу между нами и людьми только на словах, сложно дать детям необходимую социализацию, не погружая их в реальную обстановку.
– Тебе нужно меньше читать умные книжки, – фыркнула я.
– Но в остальном же. – не слушая меня, продолжил маг, – академия, работа по специализации, которую мы выберем на последних курсах, всевозможные клубы, общества, балы, встречи. Все это происходит внутри магического сообщества.
За очередным поворотом улочка пошла вверх, а мы с узкого тротуара, змеившегося вдоль домов, свернули на широкий пешеходный бульвар, отделенный от проезжей части высаженными в ряд густыми кустами.
– Хм. – кашлянула я. – Красивые фонари.
Столбики фонарей ярко освещали эту улицу, выплетая ажурную тень сквозь изгороди на газоны у величественных особняков.
– А это какая часть Хилгара? – уточнила я у напарника, судорожно вглядываясь в небо. – Где мы?
Прямо у нас над головой нависал огромный островок, но со своего ракурса я могла разглядеть лишь освещенный отблесками защитного магического купола шпиль одного из замков.
– Там центральная часть, – указал на восток Шиш. – В пяти минутах ходьбы. А это.
Договорить он не успел, сбитый столку ржанием лошадей и скрипом колес быстро подкатившей к просвету в зарослях кареты. Я на секунду зажмурилась, ожидая чего-то неприятного, даже похищения.
– Шиш? Ты здесь? – раздался из кареты незнакомый женский голос, а затем дверца отворилась и в пятно света под фонарем выступила высокая статная брюнетка в элегантном деловом костюме. – Что тебя привело сюда в такое время?
Женщина подошла ближе и, заметив меня, с легким презрением скользнула взглядом по одежде и сумке.
– Мама, мне не нужен повод, чтобы появиться дома, – ответил мой напарник, шагнул вперед и быстро поцеловал женщину в щеку. – И на самом деле мы к деду.
Медеа едва заметно искривила идеально накрашенные алой помадой губы, чуть сморщила припудренный нос и со вздохом предложила:
– Хотя бы на чашку чая зайди. те.
Мне хотелось как-то отмазаться от милых семейных посиделок. Да и моему напарнику, судя по всему, тоже.
– Мам, мы к деду… – попытался упереться еще раз Шиш, но грозный взгляд и недвусмысленный пинок в спину воздушным кулаком быстро избавили мага от сомнений в необходимости визита.
Вслед за Медеей Бок мы вошли в старинный особняк, навевающий одновременно чувства зависти, стеснения, удивления и острой потребности сбежать. Но волшебница время от времени оглядывалась, пресекая любые попытки это сделать. На меня она посматривала с опасной смесью гнева и презрения.
– Мило-о, – сама себе сказала я очень тихо, стараясь хоть как-то успокоить. – Милота!
Скорее всего, услышь хозяйка дома мои слова, она отнесла бы их на счет дома, но свою оценку я дала ситуации. Сжав ладони в кулаки, я постаралась не дрожать, и, нацепив на лицо давшуюся с трудом маску безразличия, сосредоточилась на любовании домом.