Я ей говорю: «Ты чего дома сидишь? С работы что ли уволили?» – и ехидно смеюсь в трубку. А она мне, мол, сегодня взяла выходной, ходила с Джеком (её новым «парнем») на пляж, а собаку-то выпустить погулять забыла. Вот он, мол, и наделал дел в гостиной. А я такой собираю весь свой юмор в кулак и ей отвечаю: «Это, мол, не том дело, что ты собаку не выпустила, ты же никогда окно на улицу не закрываешь – он всегда через него выпрыгивает. Это он тебе назло сделал. Нечего было на его сторону дома заходить»
Старики пару секунд полусонными взглядами смотрели на ожидавшего их смеха Тодда, затем переглянулись, и у Хендрикса вырвался тихий смешок, похожий на кашель. Затем кашель участился, а Джон захохотал ещё могучим голосом. Вскоре все трое упали на стол и уже в девять утра облили друг друга пивом, когда в бар вошла она.
Стройная, галантная, с красивым лицом девушка не старше двадцати пяти лет на вид, в осеннем пальто и шляпке вошла в бар, подошла к столику напротив них. Затем она уверенными волевыми усилиями отстегнула пуговицы и распахнула халат. Выглядела она великолепно. Разинутые рты упали на стол, вслед за телами.
Вслед за ней зашел мужчина, парень, ребёнок и Локи, которого тоже знали здесь все. Локи махнул рукой старикам, которые еле смогли помахать в ответ. Все уселись за стол, и вскоре пришла официантка записать заказ.
Старики наблюдали за тем, как аппетитно девушка ела грибной суп и пасту, как она двигала губами, что-то говорила, смеялась и даже строила глазки. Когда же она заметила, что за ней пристально наблюдают три пожилых кавалера, то состроила глазки и им. Тодд, от переполнения чувствами чуть их вовсе не лишился, и в сердцах воскликнул: «Чёрт подери эту болтушку! Нужно найти и себе такую хорошую даму. Эх, жаль эта занята!»
Когда семья и гости позавтракали, они направились обратно к мастерской, чтобы удостовериться в том, что с машиной всё в порядке.
– Лучше, конечно вымыть её дома, дорога ещё не высохла, – посоветовал Локи, после фразы которого Ник, Мэри, Теодор и Бэн заняли прежние места и отправились в путь домой.
Дорога к дому протекала в молчании. Прибыв домой все также разошлись по сторонам, невольно желая остаться в одиночестве. Утренняя активность и весёлость походили на крепкий кофе с сахаром, или укол адреналина, бодрящая сила которых резко будит, но после всё так же приводит к обычной сонливости. Каждый сейчас занялся осмыслением каких-то своих вопросов. Мэри волновала та негостеприимность, которую оказали они Нику, и переживания от прошлой ночи, Теодор упрекал себя в упрямости, в том, что продолжал вести машину, даже когда погода стала меняться. Бэн начинал понимать, что его отец не всемогущ, и он тоже может допускать ошибки. А Ник понял, что случившееся накануне сильно сблизило его с этой семьёй.
Какое-то время каждый провёл отдельно друг от друга: Теодор с задумчивым видом убирался в трейлере, Мэри лениво готовила обед, Бэн наблюдал за жуками, ползающими у крыльца, а Ник пытался прочитать какую-то книгу, упёршись взглядом в стену. Вскоре к нему подбежал Бэн, забрал у него из рук почти упавшую на пол книгу, захлопнул её и положил на стопку дров. Затем взял Ника за палец, и, направляясь к двери, потащил его за собой. Владельцу пальца ничего не оставалось, как проследовать за малышом.
– Машина грязная. Папа говорит – на грязной машине кататься нельзя. Нужжно мыть! – с целеустремлённым видом пролепетал, но не промямлил серьёзный Бэн. На пару с Ником они быстро нашли вёдра, тряпки и воду, и приступили к делу. Грязь смывалась легко и весело, пока не появился отец. Шлангом он стал поливать машину и Бэна. За следующие десять минут веселье измерялось в трёх насквозь мокрых взрослых детях, а уровень чистоты – в одной сверкающей Волге. Эти оценки обернулись наказанием для проказников и облегчением для Мэри, которая ещё раз осмотрела машину на предмет поломки.
– Поверить не могу, – удивлялся Ник, потирая голову, получившую подзатыльник, – Мэри, ты разбираешься в машинах.
– Да, – отвечала Мэри, вылезая из-под днища, – увлекаюсь с детства, но водить до сих пор боюсь. А после вчерашнего, вероятно, и ездить перестану.
В воздухе повисло молчание. Мэри удалилась.
– На самом деле, она довольна, что никто не пострадал, – объяснил Нику Теодор, – посмотри, даже царапин нет. И он повертелся, разведя руки. – Просто вчера мы все сильно перепугались, и теперь она какое-то время будет злиться. От этого всего.
Затем, он пару секунд помолчал и, убедившись, что Бэн убежал успокаивать маму, спросил:
– Слушай, Никита, ты не мог бы остаться ещё на пару дней, чтобы помочь разрешить эту неловкость? Не подумай, то мы с сыном не справимся, просто с тобой это получится куда проще. Мэри так будет проще успокоиться. Если ты, конечно, несильно торопишься.