— Если, конечно, Грегер Гао, не замешен в этом деле? Быть не может, чтобы он ничего не знал, — говорит Бакстер, задумывается о чем-то. — к тому же, он управляет Домом Уродов.
— Нет, — протестует Стрикен, поднимает руки, — он — хороший и добрый.
Здравый смысл, что Грегер Гао — злой человек, проигрывает доверию Стрикена к представителю правительства.
Рик только усмехается. Когда же наступит тот самый день, когда Стрикен поймет, что не все, кто улыбается и говорит величественные и красивые слова, добродушные люди. Когда он поймет, что люди порой носят маски, а некоторые носят очень давно, что та срастается с ним, и человек в одночасье теряет себя. Сейчас он еще ребенок, увлекается историей и любит сказки, но обязательно настанет тот день, когда он обожжется от человека. В тот день он повзрослеет
Не стоит верить улыбкам.
Никто не собирается спорить с Стрикеном. Объяснить ребенку что-то очень тяжело, особенно, когда он верит в обратное.
— Нам необходимо исследовать весь дом. Вдруг мы найдем что-то очень интересное. Предлагаю начать с гаража. Что-то подсказывает мне, что там хранится именно то, в чем мы так нуждаемся, — предлагает Рик.
— Подсказывает ему что-то, — тихо смеется Бакстер. — Итак понятно, что находится в гараже, в чем мы так нуждаемся.
Кери грустно улыбается. Речь идет о снегоходах.
Рик проходит на кухню, просит идти за ним.
— Когда я рылся в кабинете Фостера, — продолжает он, — то наткнулся на план этого дома. На кухне должна находится дверь. А вот и она, — указывает на железную пальцем, — которая открывает вход к лестнице, что опускается в гараж.
Рик толкает дверь, но та не поддается. Раздается какой-то писк, и просыпается от сна цифровая панель, которая требует пароль. Замочных скважин нет.
Интересно.
— И как нам теперь попасть? — недоумевает Стрикен. Он встает в такую же задумчивую позу, как и Рик, но не думает, как открыть дверь, а переживает из-за молчаливого и сильно поникшего Энди. Он весь сам не свой.
Рик вспоминает план дома. Может, в каких деталях-то и прячется пароль, но на лицевой стороне всего лишь отмечены размеры объектов дома, но вот с обратной стороны отмечена дата создания.
Он отмечает эти цифры на панели и, О, Боги, дверь с щелчком открывается. Их встречает тьма, которая раскидывает руки для объятий, но ее мгновенно побеждает свет. Он встречается, как только Рик делает шаг вперед. Раз, и осветляется винтовая, но короткая лестница, которая не имеет перил, вместо этого голые стены, прямо как в Доме Уродов. Это вид на секунду переносит Рика и Четверку Глупцов обратно, в эти холодные каменистые стены, которые давили на них и держали в плену. Но Рик не собирается терять дорогое время, утопая в воспоминаниях. Это, как минимум глупо, да и нет смысла.
Рик идет первым, следом тянутся остальные.
— Ребята, я с вами! — восклицает Виктор и присоединяется к остальным. Рик не может видеть его лица из-за мощной фигуры Бакстера и узкого пространства, но он по голосу догадывается, что сейчас на нем сияет улыбка. Он счастлив. А это значит, что с его наглой птицей все в порядке. К глубокому сожалению Рика.
— И что сказала Хизер насчет Праха? — обеспокоенно интересуется Стрикен. Пусть он и боится ее. Порой она враждебно на него смотрит, но Стрикен не хочет, чтобы Прах умерла.
— Ее жизни ничего не угрожает.
Кто бы сомневался. Видно, у Рика такая судьба: терпеть Праха и его владельца. Да и Четверку Глупцов.
Рик продолжает спускаться, все следуют за ним.
— А что мы здесь, собственно, делаем? — шепотом вопрошает Виктор у Стрикена. Рик хмурится.
— Исследуем дом. Рик предполагает, что Псы находятся в пути к нам, — говорит также тихо, но Рик все прекрасно слышит.
— Я не предполагаю, они точно едут.
— А ты у нас экстрасенс? — язвительно спрашивается Виктор. — Двигайся чуть быстрей, ползешь, как улитка.
— Фостер — муж Эммы Миллер — это раз, — загибает пальцы. — Он подмешал мне снотворное в чай — два. Он соврал, что ничего не знает о Доме Уродов — три. Все документы хранятся у него, скорей всего, чтобы никто из правительства не увидел, какие смертельные приговоры Эмма Миллер выносила — это четыре. И пять — он умчал куда-то ночью, и его нет несколько часов. Я думаю, что все факты прямо кричат, что он явно не уехал лед рубить. Он хочет от нас избавиться чужими руками, потому что мы знаем слишком много, — как на духу говорит Рик. С каждым словом выражение Виктора становилось все больше непонимающим.
— Я так много пропустил, пока находился на втором этаже?
Рик закатывает глаза. Если бы не Четверка Глупцов рядом, он бы заревел от досады. Конечно, это дебил ведь ничего не слышал.
Свет в гараже включается также автоматически. Рик видит два снегохода и рядом стоят пару наполненных до краев цистерн с топливом. Отличная находка. Он не теряет ни минуты, подбегает к одному устройству, заводит его. Виктор проверяет другой. Работают без перебоев.
Вот это счастье.
— Теперь мы сможем уехать! — радуется Стрикен и подпрыгивает на месте. Он поднимает улыбающиеся глаза на Энди, который расстроенно стоит с опушенной головой. Почему он такой грустный? Стрикен приближается к нему, хватает за руку, но тот даже не обращает на него внимание, словно его нет. Это очень пугает Стрикена, но он не задает ему вопросов. Не лезет в душу. Если Энди захочет, он расскажет ему о переживаниях сам.
— Конечно, можем, — горделиво отвечает Виктор, будто является хозяином этих снегоходов. Рик просто вздыхает и осматривается вокруг. Маленькое помещение, полки встроены в стены. Очень много коробок и железных ящичков. Они заполоняют весь гараж и находятся везде. На полках, на столе, под столом и под верстаком.
— Обыщем каждый угол, — изрекает Рик, и все беспрекословно его слушаются. Даже Виктор не возмущается.
Рик присоединяется к Кери, которая разбирается с коробками на столе.
Рик открывает все ящики и коробки, рукой перебирает каждый предмет, но ничего интересного не находит.
— Пустой хлам, — предупреждает Кери он.
Та сжимает губы от досады. Заметно расстраивается. Рик хочет обнять ее и поддержать, но он боится, что она оттолкнет его после той ночи с Симоной. Он не желал спать с ней, как она, наверное, думает, у него не было выбора. Чтобы паучиха не обматывала сетями пойманную Кери, Рик пожертвовал собой.
Энди чувствует себя гадко. Как за одну ночь все могло так перевернуться, так измениться люди. Он стоял весь бледный, слушая Рика и думая о Хизер. Она — дочь королевы, которая убила невинных людей, погибшая принцесса. Знает ли она о своем происхождении? Знает, кто является ее матерью? Знает ли, какой смертный приговор вынесла народу в Исландии? Этот остров теперь пуст. Никто не имеет право пересекать его границы. На карте эта территория изображается серой. Гиблой землей. Эмма Миллер уверяла, что там опасно и что людям там не место. Конечно, ведь почва пропитана кровью, слезами, а в небе, в унисон с криками чаек, слышен детский плач и женская мольба. Исландия превратилась в кладбище, и определенно людям там не место.
Энди объединяется с Стрикеном. Они вытаскивают вдвоем самый огромный, самый старый, самый ветхий деревянный ящик. На уголках древесина крошится от сырости, в некоторых местах можно заметить плесень и пушистый мох. Ящик плотно закрыт гвоздями.
— Кто-нибудь нашел уже лом? — спрашивает Энди и оборачивает на друзей.
— Я где-то видел, — говорит Виктор, встает на корточки, роется в нижних полках и наконец-то находит.
— Я сам открою, — предупреждает он. Виктор боится за самочувствие Энди. Можно ли ему так напрягаться? Скорей всего, нет.
Виктор возится с ящиком не больше минуты. Древесина легко отскакивает. Некоторые доски ломаются, некоторые остаются целыми. Вид открывается на серую плотную ткань. Стрикен заглядывает первым, сгорая от любопытства, и взволнованно отползает от ящика.
— Там оружие, — как можно громче говорит он, чтобы все без исключения его услышали. Рик незамедлительно подскакивает к ящику. Отодвигает ткань и его взору предстает несколько автоматов, несколько бомб-ловушек, мины и разные, какие душе угодно, пушки.