Рик взрывает одну мину для проверки работоспособности. Все прекрасно работает.
— Нам остается только привести в действие нашу ловушку, и мы можем идти дальше? — спрашивает Стрикен, но не поднимает заплаканные глаза.
— Да. Но есть одна проблема. Спрятаться мы можем только в четвертом проеме, там есть небольшая яма, но там я толком ничего не буду видеть, чтобы активировать мины. Наблюдать за Псами из-под тяжка не смогу: если они заметят меня, прячущегося, они, конечно, что-то заподозрят и будут атаковать на расстоянии.
— И как нам теперь поступить? — обеспокоенно задается вопросом Кери.
— Я не знаю, — честно отвечает Рик. Пока, он ничего не может придумать, а время все уходит и уходит. На пару минут создается абсолютная тишина. Каждый пытается найти выход из ситуации, когда Бакстер просто молчит и наблюдает, как медленно из горизонта появляется горящая шапка солнца. Скоро солнце поднимется на небосклон и озарит всех лучами.
Озарит. Ну, конечно.
— А один огромный блистающий я подойдет на роль своеобразного маяка?
Рик и Четверка Глупцов непонимающе косятся на него. Что он имеет ввиду?
— Скоро встанет солнце. Я могу выйти на край обрыва, когда Псы будут подходить к входу в лабиринт. Солнечные лучи отразятся в моих кусочках зеркал, Рик увидит это и активирует мины.
— Но это опасно для тебя, — высказывается Кери и приближается к нему. — Я не хочу, чтобы ты рисковал жизнью ради нас.
Ее дрожащая руку прикасается к ладони Бакстера. Тот только улыбается добродушной улыбкой и привлекает т Кери к себе. Рик смотрит на них снизу вверх, так как сидит на корточках, и не может отвести взгляд. Он не ревнует, нет. Просто эта сцена является такой искренней, что внутри словно расцветают цветы. Странное чувство, чуждое для Рика, но такое приятное. Как будто наступает самый солнечный день весны после жуткой холодной зимы.
Перерождение.
— Ты получишь ожоги, — изрекает тихо Кери. Она не может потерять еще одного друга. Не может.
— Да, но они не будут серьезными для здоровья. Я ведь не буду стоят под солнечными лучами полдня. Дело на минуту, и все. А полученные минимальные ожоги я вылечу в Великобритании, — голос Бакстер низкий, успокаивающий.
Он вспоминает, как точно также обнимал сына, Холтона, когда тот вскакивал в холодном поту глубокой ночью от жуткого кошмара. Как заливался слезами, как не мог пошевелиться, как дрожал всем телом. Как пытался рассказать ему, что видел, но язык заплетался, и из уст Холтона вырывались мычания и нечленораздельные фразы. Бакстер просто вставал, уверял Маррии, супруге, чтобы она не переживала и продолжала спать, а сам направлялся в комнату Холтона и проводил всю беспокойную ночь с ним. Холтон обычно успокаивался под раннее утро, обнимал крепко Бакстера и засыпал.
Каким человеком интересно вырос Холтон? Действительно ли он остается быть похожим больше Маррии, чем на Бакстера? Такой же каштановолосый с болотными глазами? С такими же нежными чертами лица, как у Маррии, почти женскими? Холтон обладатель длинных темных ресниц, которым позавидовала бы любая девочка. Единственное, что Холтон принял от Бакстера, это нос с горбинкой, правда, с плавным переходом, не резким, не греческим.
Интересуется ли, будучи взрослым, ботаникой? В детстве Холтон обожал растение. С радостью копался в земле, сажал с Бакстером саженцы. За одним яблочный деревом даже ухаживал. Не загубил ли он этот саженец? Выросла ли яблоня?
Так много вопросов, но ответа на них нет. Но Бакстер уверен, что совсем скоро увидит Холтона. Добраться бы благополучно до Великобритании, а там и до Шотландии недалеко.
Интересно, какова будет реакция Маррии и Холтона, когда они увидят Бакстера? Обрадуются или огорчаться? Маррии давно перестала писать Бакстеру, и тот подозревает, что она нашла себе нового мужчину. Если так, то он не осуждает ее. Жить одной и заниматься сельский хозяйством, садоводством и земледелием, — тяжелая работа. Вступать самой в товарообмен, воспитывать Холтона — огромный труд. Самое главное, чтобы Холтон помнил о нем, а все остальное — мелочь.
— Я обещаю быть острожным, — изрекает Бакстер и целует в лоб Кери. Отстраняется от нее, смотрит тяжелым взглядом на Рика. Что он думает насчет его плана?
— Спасибо, — благодарит его Рик, но Бакстер ничуть не теряется. Он ведь замечает в нем изменение. Даже прежний взгляд, нахальный и самоуверенный, исчез после той ситуации на берегу озера. Сейчас на него смотрит мальчик, обиженный на весь мир, что его разлучили с родителями, бесконечно одинокий. Болезненный взор. Бакстер надеется, то застанет Холтона не таким, как Рик.
Рик и остальные прячутся в яме, Бакстер проходит по пятой развилке и ожидает своего часа.
Через несколько минут к лабиринту выходят Псы. Их шестеро. В белоснежных костюмах, с зоркими бегущими глазами. Они выискивают следы сбежавших. Оглядываются. Понимают, что те, кого они разыскивают, прошлись по этому лабиринту. Другого пути нет. Слева крутая гладкая возвышенность, на которую будет очень трудно взобраться, справа — обрыв, где журчит ручей. Псы готовят оружие наготове на всякий случай и собираются заходит в лабиринт.
Пора.
Солнце уже окончательно поднимается на небосклон и озаряет выступ. Бакстер отважно выступает на встречу солнечным лучам, расставляет руки в стороны. Закрывает глаза и приближается к выступу, чтобы его было прекрасно видно Рику. Корчит лицо из-за обжигающей боли. Он должен терпеть.
Солнечные зайчики весело пляшут на стене развилки. Рик понимает, что это знак и незамедлительно нажимает на кнопку. Мины реагирует, и раздается оглушающий взрыв. Рик и Четверка Глупцов прикрывает уши и крепче прижимается к земле. Псы погибают. Чудом нет выживших. Стены входа мгновенно валятся. Теперь никто из преследователь больше не будет тревожить их.
По земле проходится сильная вибрация. Она касается выступа, и он мгновенно рушится. Бакстер покачивается в сторону, стремительно летит вниз. Пытается руками схватится за что-нибудь, но только обреченно разрезает воздух. Чувствует себя подбитой птицей.
Крик.
Бакстер разбивается об острые камни. Мертвое тело уносится бурным потоком ручья.
Холтон.
Маррия.
Яблоня.
Кери.
«В конце и небо упадет» — говорит Бакстер, и Холтон обнимает его.
Звук ручья. Алые воды. Звон в ушах.
Рик приподнимается, и все плывет перед глазами. Кери пытается подняться на ноги, но пошатывается. Упорно не падает, помогает встать Стрикену. Виктор справляется сам. Последний поднимается на носочки, но не видит на выступе Бакстера. Косится на Рика, но тот лишь хмурится. Выбегает из этой развилки. Виктор за ним. Они мчатся по пятой, выходят, приближаются к разрушенному выступу. Земля под ногами неустойчивая: то и дело клочок раскрошится и упадет вниз. Рик вытягивает шею, смотрит в ущелье. Пусть там царствует полумрак, но налитые кровью камни поблескивают. Рик сочувствующе отступает от выступа. Виктор все прекрасно понимает. Сердце невольно сжимается. Дыхание учащается. Минус один друг.
О, Бакстер…
Рик плетется обратно. Виктор не двигается с места. Падает на землю и тихо начинает плакать. Он лишается друзей с невероятной быстротой. Нет, Бакстер — не друг, а дорогой товарищ! Почему так происходит в жизни? Почему?
— Я устал быть слабым! — кричит Басктер и кулаком ударяет большое зеркало. То мгновенно разбивается. Виктор от неожиданности даже подскакивает в сторону. Бакстер совсем из ума выжил.
Костяшки разбиты, ужасно кровоточат, но Бакстеру нет до этого дело. Он печально смотрит на горку осколков, после переводит взгляд на сотни солнечных зайчиков, что весело улыбаются на стене. Бакстер улыбается им в ответ.