-Сестрёнка, не делай этого, говорю по собственному опыту, что это не выход.
Она резко развернулась. Перед ней стоял Фред, если теперь он так мог именоваться, ведь отныне все будут его именовать мистер Фредерик, так и только так.
Хозяева Дома. Часть 2.
Последние страны дневник Мэри Сворд были грубо вырваны чей-то варварской рукой, возможно, как сразу подумал Фир, не без злого умысла. Не расточая время попусту он решил просмотреть содержания предшествующей словесной руды, но, как оказалось, чей-то бур уже знатно порезвился в этой породе и целая неделя была с корнем исторгнута из письменного гнезда. «Видимо в подобных поисках я здесь не первооткрыватель», - вполне логично заключил Фир, продолжая листать дневник. Ещё более давние записи были целы, но особого интереса в информационном плане они не заключали, поэтому Джеймс закрыл дневник , убедившись в нецелесообразности дальнейшего чтения.
Предварительно прислушавшись к окружению, он со всеми возможными предосторожностями выполз из своего сокровенного укрытия. Прежде чем покинуть будуар через скрытую дверь, он заглянул в ванную комнату, не надеясь найти там что-то стоящее внимания и действительно ничего интересного там не нашёл, если не брать во внимание экзотический внешний вид помещения. Активировав рычаг, замаскированный под светильник, Фир оказался в знакомой спальне, которую также тщательно прочесал, не обнаружив ничего, кроме пачки старых газет, бытовых вещичек и прочего мусора, не предоставляющего для вора ничего достойного внимания. Тихо приоткрыв дверь, Джеймс произвёл предусмотрительную рекогносцировку коридора. Незнакомца не было. Так же тихо, словно мышка ползущая в кладовку, он выполз из дверной щели и тут же услышал неожиданный вопль рации, сверхъестественным образом включившейся без манипуляций со стороны Фира. Пробивая заслон из радиопомех, расшибая на своём пути все препятствия, из неё неожиданно вылетел голос Джона Байера, вначале смутный и неразборчивый, как лондонский туман, а в конце чёткий и ясный, как силуэт Крайсел-билдинг:
- Чёрт побери, ты меня вообще слышишь, чтоб тебя налоговая побрала?!
-Рад тебя слышать, - не без иронии ответил Фир, пристально следя за началом коридора. - Если хочешь, чтобы я вернулся целым и невредимым, то пожалуйста - не ори как угорелый в рацию. - Джеймс попятился назад спиной, не решаясь подставлять себя под возможный удар, и зашёл обратно в спальню Мэри Сворд, мудро закрыв за собой дверь.
-Что значит не орать, Джимми? - Возмущенно воскликнул Байер, не превышая при этом допустимый звуковой диапазон. - Ты исчез на тридцать минут, а я это должен носить с долготерпеньем социального работника?! Я вообще не могу понять, каким долбанным образом в военной рации смогли возникнуть помехи! Да ещё где? В заброшенном особняке, жителями которого являются исхудалые тараканы и крысы-постницы. Что там у тебя происходит?!Объяснишь ты мне в конце-концов или нет? Из-за какой турецкой матери военная рация, защищённая от всевозможных помех и глушилок, приказывает долго жить в заброшенном двадцать лет назад особняке почившего магната?
-А ты как думаешь? - Ответил Фир, подёргивая за перчатку. - Наверное, я от нечего делать сам выключил рацию, а у тебя от нервов в ушах начались помехи, такое объяснение подходит?
-Хорошо, а если серьёзно?
Джеймс задумался. Рассказать то, чему он был свидетелем было чревато тем, что тебя скорей всего объявят психом, и будут правы, если же он промолчит или отделается от вопроса, то могут возникнуть непредвиденные недоразумения, вызванные его скрытностью. И то и другое было малоприятно. Преодолев разумное колебание, Фир решил, что можно хоть раз рискнуть и понадеяться на уважение Байера к его персоне.
-Я тебе всё скажу, только сначала пообещай мне кое-что.
-Я тебе что, любимая девушка, чтобы что-то обещать, или чиновник, пристроенный к муниципальным делам? - Прервал его Джон.