-Каких, - перебил его Байер.
«Видимо, придётся ему всё-таки рассказать всё», - мрачно подумал он. И рассказал.
Через день, принеся свои глубочайшие извинения, Джеймса выпустили из камеры, к его невыразимому удивлению. Полагаю не стоит описывать той сцены, которая разыгралась в квартире Фиров, когда младший сын целым и свободным вернулся домой, - не одна самая многовещанная ветия не сможет достойным образом описать это торжественно.
А дело приняло новый, совсем неприятный для завода оборот. Точно чья-то невидимая рука перевернула всё вверх тормашками. Разразился громкий скандал, газеты начали своё любимое дело - травлю, люди громко осуждали бессердечное начальство за их вопиющий поступок. Дело было в кармане. Фиру выплатили с лихвой пособие, принесли извинения, обязалась за свои деньги оплатить лечение Уилсону, да и в довесок принести моральную компенсацию выраженную в денежном эквиваленте.
Пошёл месяц. Джеймс уже начал забывать о таинственном посетителе, предполагая, что более он его в своей дальнейшей жизни не увидит, как неожиданно, - как всё в нашей жизни, - он застал в своём любимом кафе мистера Байера, который пожирал его внимательным взглядом. Оглянувшись, Фир заметил, что кроме него, в всегда многолюдном кафе, более никого нет. В зале отчётливо носился ароматный запах свежеприготовленного эспрессо.
-Не ожидал? - спросил Байер Джеймса, когда тот поздоровался. - Ну как, я вижу эта историю улажена?
Фир в ответ молчаливо кивнул, спрашивая себя, что надобно этому странному человеку.
-Скажи честно, малыш, ты хотел бы сделаться квитом и при этом уничтожить мистера Страва? - Без долгих предисловий выпалил Байер.
Васильковые глаза ответили убедительней самых горячих слов.
-Хорошо, - тонкие губы Джона сложились в довольную улыбку, - есть один человек, большей человек, скажем так, и он тоже желает повалить Страва на обе лопатки, раздавить его и заставить молить о пощаде, которой, разумеется, ему не видать, как китайцу отдыха. Он знает, что эта старая обезьяна участвует в финансовых махинациях, однако, тот хорошо заметает следы, и поэтому поднятое было дело мертво висит на одной точке. Без посторонней помощи тут не обойтись, малыш.
- А чем могу помочь я? - Удивлённо воскликнул Джеймс, забыв о осторожности.
-А ты как раз достанешь эти бумажонки, компрометирующие его деятельность, мы подозреваем, что они лежат у него дома, - невозмутимо ответил Байер, одновременно поджигая зажигалкой «Dunhill». - ты показал свою расторопность и смекалку, и Большой Мистер думает, что ты, - он чуть не ткнул дымящейся сигаретой в лацкан его пиджака, - годишься, как никто другой. Ты молод, неизвестен криминальному миру, а мордашка у тебя такая, что подумать на такого ангелочка что-нибудь подобное можно только в последнюю очередь.
-Вы забыли, что я совсем недавно был в обвиняемых, - сухо отрезал он.
-Был, а теперь же, если ты не забыл, все обвинения сняты, - ловко парировал Джон.- Ладно, - он посмотрел на суетливо бегущие наручные часы, - у тебя есть минута на размышление: можешь отдать долг, помочь восторжествовать справедливости, наказать негодяя и впридачу получить хорошую сумму или же...
-Согласен, - неожиданно для себя выпалил Джеймс, однако, всё ещё продолжая колебаться в душе.
-Ну, вот и отлично. Мне нужно идти, -хлопнув в ладоши, бегло заговорил Байер, быстро пытаясь докурить свою сигарету, - завтра, здесь ты опять меня застанешь за этим же столиком, в это же время. Тогда мы обсудим все детали операции. Ясно? - И, не дожидаясь ответа Джон Байер вскочил, резко развернулся на каблуках и исчез в дверях кафе, оставив Джеймса наедине с самим с собой... и со своим будущим...
В двухтонном гиганте американского лёгкого автопрома повисло неловкое молчание, лишь только приглушённый гул работы двигателя разрезал тишину. Нервно облизнув губы, Джон быстро зашарудел вокруг себя и, непонятно откуда - физики до сих пор ведут дебаты по этому вопросу, - достал кассетный магнитофон с заправленной магнитной лентой. Поставив современное чудо техники на возвышение, он щёлкнул пальцем, и в просторном салоне нежно заиграла «Qui sera sera» - одна из его любимых песен, - новейшую музыкальную моду он категорически отказывался признавать.
-Вернёмся к дело, Джон, - разрубил своим голосом молчание Фир, - можешь не изощряться в своих словесных махинациях - у меня, как ты помнишь, образцовая память. Поэтому я возвращаясь к прежнему вопросу: зачем я тебе понадобился, если это «плёвое дело» состоит в том, чтобы обнести пустующую домину и вынести оттуда блестящий камешек? Бояться, что тебя кинут ты не можешь - всем известно, что шутки с тобой плохи. Так в чём же дело? - С силой спросил он, настойчиво буравя Байера своим взглядом.