Где-то в районе Битцевского парка я стал замедлять бег. След стал чётким, но к нему примешался отчётливый запах неприятностей. Я чуял их — волкодлаков, проклятых укусом, внутри ворочалось отвращение к подобного рода существам. Пусть они по неволе стали такими, но всегда есть шанс укротить себя, пересилить свои темные стороны. Правда, совсем немногим хочется бороться со своей натурой.
Задумавшись, я едва не пропустил поворот, на который резко уходил след. Последние жилые дома остались позади, мы прибыли к парку, вернее к лесу, который маскировался под парк. От самой ограды от него веяло старостью и дикостью, возможно даже чем-то магическим, я не вдавался. Следы моих новообретённых друзей вели туда, а рядом потоптались те, кто их скрытно или явно сопровождал. Я замер на границе парка, часто дыша и свесив язык. Луна клонилась к закату, если она зайдёт раньше, чем мы выберемся из этой передряги, то всё накроет песцовой жопой. Конечно, я не думал, что ведьмочки дадут себя в обиду, но ощущение было очень мерзкое.
— Мать моя богиня, — отдуваясь, будто бежала со мной наравне, произнесла Яга, — этот мир не пропускает чужую магию. Я еле управилась с этой железякой, пока вела её за тобой. Пришлось колдовать, в ручную управлять этим монстром невозможно.
Я ничего не мог сказать, только взглянул на девушек, стараясь мордой лица выразить мысль, что "я так и знал".
— Тебе плохо? — осведомилась Алёна, и я прекратил попытки гримасничать волчьей мордой, фыркнул и потрусил по главной дорожке.
След был четкий, явный, но торопиться совершенно не стоило. Мы не знали, сколько врагов, какая ситуация. Наверняка по парку разбросаны дозоры, тогда пусть лучше они нас увидят и знают, кто к ним идёт. Пусть трепещут! На скрытность надеяться нельзя — мы в лесу, луна полная, волкодлаки засекут нас, стоит приблизиться на полкилометра. Видимо, дамы и сами это понимали, обмениваясь теми же мыслями позади меня.
Справа от дорожки за деревом притаился какой-то малый, охочий до женской компании. Ощущать его вонь не было никаких сил. Я оглянулся на своих спутниц, коротко рыкнул, заставив их остановиться, прыгнул в сторону, приземляясь точно рядом с любителем ночных прогулок. Мужик не успел крикнуть, он настолько испугался, что нелепо икнул, воздух вышел из него, как из проколотой покрышки. Скуля, он бросился бежать. Правда вонять стало сильнее и явственней. Чихая, я вернулся к девушкам, которые тоже морщились.
— Запахло весной в лесу под сосной, — прокомментировала Марья, — ты бы хоть подальше отошёл, если так приперло!
А объяснить, что это не мое амбре я не мог. Вот волчья доля! Стало обидно, хвост непроизвольно дернулся, я опустил морду к земле и немного ускорился. Скоро пришлось свернуть с освещённой дорожки, оставить за спинами урны и скамейки и углубиться в лес. Деревья попадались всё крупнее, всё старше, где-то недалеко тёк ручей, от воды пахло всякой дрянью. Сами ребята вряд ли додумались бы свернуть с дорожки, здесь их уже вёл кто-то из врагов.
Через четверть часа плутания по лесным тропинкам мы вышли к краю широкой поляны, щедро залитой заходящее луной. Возникало ощущение театра: поляна — сцена, залитая серебристыми лучами рампы, посреди неё действующие лица — группа людей и не очень, среди которых я явно узнавал друзей, за кругом света перешептывающиеся зрители, явно из группы поддержки главного антагониста. Значит самое время протагонисту выходить на свет. Сделать это следовало с максимальным пафосом, но ничего не шло в голову.
— Марья, Яга, Алёнка? А что это с вами за хась, переевший "Растишки"? — послышался наигранно-бодрый голос Димаса.
Захотелось его укусить. Наверняка это желание отразилось на морде потому, что Алёна положила мне руку на лопатку. Порычав для проформы я сосчитал друзей глазами — Слава, Дима, Олег и Демиан были на месте, а вот Арка я не увидел. Вместо него рядом с ребятами маячила какая-то отвратная рожа, смутно показавшаяся мне знакомой. Ну, точно, тот бомж, что укусил меня в офисе! Было ощущение, будто с того момента прошла, как минимум, сотня лет. Однако, подранное плечо дёрнуло ощутимой болью, и я понял, что ничто не забыто, никто не забыт. Правда сам оборотень меня не узнавал.
Он явно наслаждался вниманием, корчил из себя злодея, выступая вперёд. Оглядев нашу компанию, он как-то скривился, увидев меня, но всё равно не переставал торжественно сиять, набирая в грудь воздух.