— Чего?..
— Прощения, — выступил вперёд тот, что помельче, то есть чуть меньше шкафа, — мы допустили в городе бардак, не совпадали с волкодлаками. Луна призвала тебя потому, что мы струсили, не справились. Пифон терроризировал город, а мы ничего ему не противопоставили. Прости нас, вожак.
Бугаи повинно опустили головы. За моей спиной хором хихикнули друзья. Пифон — это тот самый полуволк-полубомж, который выступал, пока я бегал за Арком. В пути мне рассказали, что он требовал от друзей остановки волонтёрский деятельности, плату процентами с прибылей. Иначе грозил обратить Арка и Алёну в себе подобных. Не случилось. А я и не знал, что любовь может быть... Тьфу, чёрт! Я не знал, что в Москве тусует банда правильных оборотней, которые попрятались от этой чумазой компании. А тут они меня грозятся своим альфой признать. Срань!
— Так, господа мохнатые, на выход, гуд бай, бон вояж, пошли в жопу! — процитировал я одного наркомана и чертовски образованного рок-н-рольщика. Ребята вздрогнули, совсем повесили головы и побитыми собаками потрусили к калитке, за которой у местных дворняг начинались эпилептические припадки от злости.
— Погоди, братюнь, они могут нам пригодиться, — миролюбиво сказал Слава. Мохнатые модели у калитки обернулись и посмотрели на меня с детской надеждой.
— Хрен с вами, дети сумерек, идите в дом, — долго спорить не хотелось вообще. — Олег, у тебя кофе есть?
— И кофе, и кофеварка, и пирожные вроде остались, — утешил меня Крадин.
***
Часа через три оборотни умотали. Алёна связалась с дедом, тот переговорил со своими бывшими наставниками, и сказочные боги дали добро на присутствие обычного человека рядом с обучаемой ведьмой. Хотя, почему обычного? Будничность Солонова кончилась, когда ребята втроём впервые провалились в другой мир из приватной комнаты в клубе.
Олег, кстати, тоже решил устроить себе отпуск рядом с любимой женщиной, заодно за товарищем присмотрит. Всё сваливалось на Славу, Марью и меня. Да, среди оборотней (как выяснилось истинных, а не звероподобных бомжей), было немало хорошо образованных менеджеров, юристов и кучи других полезных парней и девчонок. Мы решили совмещать полезное с полезным — меня повысят, дадут свой филиал, куда трудоустроят мою мохнатую бригаду, а в нерабочее время мы будем зачищать город от шушеры. Становится альфой, вливаться в стаю я не возжелал — большая ответственность, мне бы со своей жизнью разобраться. Мы просто посовещались, вывели насколько основных правил и новшеств, а остальное пусть остаётся, как есть. Кто я такой, чтобы менять вековые традиции?
Когда обсуждение происшедшего скатилась на нет, мы расползлись по спальным местам. Голова гудела от мыслей, я думал, что огребу бессонницу, но не заметил, как поезд моих размышлений свалился в бездну сна, утягивая сознание на дно этой бездны.
Разбудил меня запах пельменей с перчиком и лавровым листом и голос Димаса.
— Он так до морковкина заговенья будет спать. Мы ждать его должны? Ложка отправляется, просьба провожающим освободить черпало.
— Попробуй тебя не проводи, — зевая и потягиваясь сказал я, выходя в гостиную, на ходу подтягивая трофейные джинсы, от которых уже не чаял избавиться.
У ног ребят стояли сумки, пара штук всего, одеты были по-походному, сразу видно — бывалые приключенцы. Мы тепло простились. Меньше недели знакомства, а нас спаяло вместе, расставаться было сложно. Алёна обещала присылать весточки с Лихом, если он не заплутает, гоняя московских собак и голубей. Олег пообещал заглядывать периодически. Видимо, планировал длительный отпуск.
Ложка коснулась лба всех четверых по очереди, они растаяли, улыбаясь ободряюще.
— Ну вот, — вздохнул Слава, опускаясь на подлокотник кресла, — распалась наша грешная троица.
— Да, не грусти, Славентий, у тебя есть мы! — утешил Демиан, присаживаясь рядом с опекуном.
— Арку надо заниматься семьёй, ты будешь вести дела, Костя будет дрессировать своих шпицев померанских, — загибал пальцы Слава. На последней фразе меня пробрали тихие смехуёчки.
— Значит у нас с тобой будет больше времени друг на друга, — проворковала Марья, положив голову мужу на колени.
Мы поняли, что пора разъезжаться.
***
Прошло уже три месяца. Я со скрипом освоился в руководящей должности. Тяжело управлять стадом бодибилдерных оборотней, глядящих на тебя с преданностью щенков. Критикуешь — расстраиваются, особенное недоумение вызывает потерянное выражение на лице здоровенного лба, который вжимается перед тобой в кресло. Ободряешь — начинается самодеятельность, чрезмерное рвение. Пришлось нащупывать золотую середину. Месяц мы работаем стабильно, без просадок и инцидентов, а я не порываюсь повеситься на галстуке. Пискнула внутренняя связь.