— Ясно, — вздохнула Саша и огляделась.
Жара уже спадала, и на ржавые поручни брошенной у обочины бороны легли пурпурные лучи закатного солнца. Голоса полуденных жаворонков сменили гортанные вскрики вороньей стаи, устраивающейся на ночлег на высоковольтных конструкциях. По всему полю брели фигурки незадачливых поклонников Удачного приобретения. Кто-то из них разжег костер и кто-то танцевал вокруг него. Саше, отчего-то стало необычно легко. Она неожиданно всем телом ощутила окружающий ее простор и свободу. Чудесную и нелепую до прекрасного.
— Пошли к костру, — предложила Герда.
— Давай, — легко согласилась Саша.
У костра восседало четверо молодых ребят и две девушки, третья кружилась вокруг огня со сплетенным из еще зеленого терновника венком. Саша и Герда молча уселись рядом с остальными и протянули к огню руки, попутно прислушиваясь к неторопливым переговорам сидящих.
— И зачем нужно побеждать этот мир, — повествовал молодой человек в самодельном пончо. — Не лучше ли раствориться в нем подобно ветру, — он словно в подтверждение своих слов провел ладонью у себя над головой.
— Правильно, — невпопад поддержал его коренастый брюнет с перевязанными сиреневой тесемкой волосами. — Очень хочется свободы. А это бабки, бабки, бабки.
— Иди работай, — встряла в разговор Герда и глупо хихикнула.
— Золотые слова, — послышалось из темноты. В свет костра вышел Солнце, поприветствовал всех сидящих жестом и протянул рассказчику перетянутые тонкой лентой деньги. — Декабрист, Малой передал, очень извинялся. У Приобретения солисту менты руку сломали. — Он заметил Сашу и отдельно поздоровался с ней: — Салют!
— Посидишь? — пригласил его к костру Декабрист.
— Не могу, пора в город, — отказался тот и шагнул обратно в тень.
— Я тоже пойду, — засуетилась Саша и, не дав никому опомниться, вскочила и бросилась вслед за молодым человеком.
Его она догнала минуты через две. Солнце шел размеренным шагом по тускло белеющей в сумраке проселочной дороге.
— Привет, — зачем-то опять поздоровалась девушка. Солнце улыбнулся и спросил: — Давно хипуешь?
— Целый день. По настоящему, — призналась девушка. Молодой человек еще раз улыбнулся и сказал: — По настоящему еще никто не умеет.
— А ты? — спросила Саша.
— Это моя работа, — признался он.
— То есть? — не поняла она. Молодой человек остановился и показал ей на высоковольтные провода.
— В детстве я думал, что это телефонная линия, и мне казалось, будто я слышу чьи-то голоса. Предположим, один говорит в Париже, а другой отвечает ему в Москве, а я слышу их здесь, в поле. Это было очень важно для меня. Потом я понял, что это просто электрические провода, и это перестало быть для меня важным. А жалко,
— Почему? — доверительно, вполголоса спросила девушка.
— Слишком предсказуемо, — подмигнул Солнце и двинулся дальше. Саша последовала за ним. В небе из за туч появилась полная луна и окутала голубым неоновым светом силуэты идущих.
Вскоре они ехали в поезде и смотрели друг на друга.
Потом они шли по улице и прислушивались к шагам друг друга. Потом они остановились на перекрестке и Солнце поинтересовался у Саши: — Есть хочешь? И она ответила: — Хочу.
В кафе Гном было относительно спокойно, половина столиков пустовала и молодые люди, в сопровождении вислозадого официанта неопределенного возраста, спокойно проследовали за столик у окна. Не успели они устроиться, как из противоположного конца зала к ним подгребли Скелет, Малой и широкоплечий приземистый парень.
— Хуан, — представил его Солнце и первым показал на пустующие места.
— Торжествуем? — смекнул Малой, быстро занимая место во главе стола.
— Что будем кушать? — подозрительно оглядывая длинноволосую компанию, подал голос официант.
— Так. Пять по-киевски, пиво пять, — торопливо начал Малой.
— Суп, — вставила Саша, косясь на Солнце.
— Мне еще Боржом, — заказал он.
— Пять, — поддержал Малой.
— Оплатите? — засомневался официант.
— Обижаете! У нас стипендия, — успокоил его Малой.
Все кроме Саши сделали нарочито чванливые лица и официант удалился. Через десять минут компания уже чревоугодничала. Больше остальных усердствовал Малой. Не взирая на хлипкое телосложение, он поглощал содержимое тарелки с ужасающей быстротой; за ним следовал Скелет, делая, однако, это менее импульсивно, то и дело косясь на Сашу. Солнце и Хуан ели не торопясь, а Саша вообще, казалось, потеряла аппетит и лишь задумчиво водила ложкой в супе.