Так же он выписал ей справку, дал немного обезболивающего и отправил домой.
Она ни за что не пойдет обратно в общежитие. По правде сказать, у нее в комнате было не много вещей: несколько книг, несколько фотографий из дома, несколько постеров… У нее даже язык не поворачивался назвать ее домом, и в любом случае, она не чувствовала там себя в безопасности. Она всегда воспринимала ее как… ночлежку. Ночлежку для детей, которые все равно, рано или поздно, уйдут оттуда.
Она прихромала в квадратный двор, это было большое забетонированное пространство с несколькими расшатанными старыми скамейками и столиками для пикника, окруженное со всех сторон бездушными зданиями, которые выглядели как коробки с окнами. Вероятно, студенческий архитектурный проект. По слухам, одно из них рухнуло несколько лет назад, но также были слухи, что в химической лаборатории завелся призрак обезглавленного дворника, и что здесь, после наступления темноты бродят зомби, поэтому она не слишком доверяла слухам.
Было уже за полдень, и по площадке болталось не много студентов, тени на всех не хватало – великолепный дизайн, учитывая, что погода в сентябре держалась выше тридцати градусов по Цельсию. Клэр взяла университетскую газету со стенда, осторожно присела на раскаленную скамейку, и открыла на разделе «жилье». О комнате в общежитии не могло быть и речи; Ховард Холл и Ленсдейл Холл были единственными общежитиями, принимавшими девушек до двадцати лет. Она была недостаточно взрослой для смешанных общежитий. Дурацкие правила, написанные наверно, когда девушки носили юбки до пола, подумала она, пробежалась взглядом по списку общежитий, пока не дошла до раздела ВНЕ СТУДЕНЧЕСКОГО ГОРОДКА. На самом деле ей нельзя было жить вне студенческого городка; мама с папой от этого просто свихнулись бы, без вопросов. Но… если выбирать между Моникой и бешенством родителей, она выбирает последнее. В конце концов, главное было найти безопасное место, где она сможет учиться.
Так ведь?
Она порылась в рюкзаке, нашла свой телефон, и проверила уровень сигнала. В Морганвиле он колебался, это нормально для прерий, в центре Техаса, что было почти тоже самое, что находиться где-нибудь в Монголии или еще где-нибудь. Две полоски. Не много, но должно хватить.
Клэр начала набирать номера. По первому ответили, что они уже нашли кого-то, и бросили трубку до того, как она успела поблагодарить. По второму номеру ответил какой-то жуткий старичок. По третьему жуткая старая леди. По четвертому… четвертый был не менее странным.
Пятое по счету объявление гласило:
ТРОЕ СОСЕДЕЙ ПО КОМНАТЕ ИЩУТ ЧЕТВЕРТОГО, огромный старый дом, полный покой, умеренная и выгодная плата.
Которое… ладно, она не могла себе позволить «умеренную плату» - она больше надеялась найти «за бесценок» - но, в конце концов, это звучало не так странно, как все остальное. Это означало еще трех людей, которые могли заступиться за нее, если Моника и ее компания будет шастать поблизости… или, хотя бы, последить за домом. Хмммммм.
Она позвонила, и ей ответил автоответчик густым, молодым мужским голосом.
«Привет, вы попали в Дом Глассов. Если вам нужен Майкл, то он целыми днями спит. Если вам нужен Шейн, желаем удачи в поисках, потому что мы сами никогда не знаем где он мотается» - отдаленный смех, по крайней мере, еще двух человек – «а если вы ищите Еву, вы найдете ее через ее сотовый или в магазине. Но все же. Оставьте сообщение. А если вы по поводу комнаты, заходите. Улица Вест Лот 716». Совсем другой, женский голос, с освежающим смехом, как пузырьки в содовой, произнес: «Да, просто ищите большой особняк». А потом третий голос, снова мужской: «Смесь «Унесенных ветром» с «Мюнстрами» (сериал на вроде «Семейки Адамс»)». Еще смех и сигнал.
Клэр моргнула, откашлялась, и, наконец, сказала: «Эм… привет. Меня зовут Клэр. Клэр Денверс. Я звонила, эм, по поводу, эм, комнаты. Прошу прощения.» И в панике нажала разъединить. Те трое, похоже,… нормальные. Но они, кажется, очень близки, даже слишком. А по ее опыту, дружные компании, такие как эта не будут иметь дело с несовершеннолетней, маленькой и эксцентричной, такой как она. Они не плохо звучали; они звучали как… уверенные в себе. Чего она не могла сказать о себе.
Она проверила остатки списка, и почувствовала, что упала духом немного. Может быть на дюйм, с поправкой на пол дюйма. Боже, мне конец. Не может же она ночевать на скамейке, как какая-нибудь бездомная неудачница, и не может пойти обратно в общежитие; нужно что-то делать.
Ну ладно, подумала она, схватила телефон, и открыла снова, чтобы вызвать такси.
Улица Лот семьсот шестнадцать. Смесь «Унесенных ветром» и «Мюнстров». Точно.