— Очень мило, — сказала Ника.
— Кхм… — кашлянул дом. — Не то чтобы я падок на лесть, но я и сам думаю, что прихожая действительно мила. Мягкие тона, свет из окон… Пройдем дальше. Только верхнюю одежду снимите.
Дом подождал, пока Ника не освободится от легкого плаща, а Славка не повесит свою куртку.
— Из прихожей через широкую арку мы попадаем в гостиную. Здесь имеются теплые полы, диван, восемь стульев, стол, комод, два торшера, люстра, книжный шкаф с книгами двадцати шести авторов, трехсекционный сервант, двести пятнадцать предметов хрустальной, фарфоровой и стеклянной посуды, репродукции картин Сезанна, Гогена, Караваджо. Пространство выдержано в насыщенных, густо-желтых и коричневых тонах. Оптимально для отдыха, семейных обедов и встречи старых друзей.
Пока дом бубнил, Ника и Славка обошли гостиную по кругу. Славка вел пальцем по столешнице и уже видел себя эффектно лежащим на диване, а Ника ахала и охала над хрусталем и, задрав голову, вслух восхищалась понятно чьим художественным вкусом.
Дом таял.
— Да, да, мне особенно нравится натюрморт Караваджо. Он на этом месте оттеняет более светлых Сезанна с Гогеном.
Затем была кухня (две плиты, духовой шкаф, двенадцать ножей и прочее, прочее), коридор с подсобками, туалетом и ванной и длинная крытая веранда с камином.
Из веранды шла лестница на второй этаж.
— Поднимайтесь, поднимайтесь, — торопил дом.
Наверху Славку с Никой встретили две спальни (одна с остекленным потолком, другая — вполне традиционная), еще одна ванная с туалетом, небольшой зимний сад с раздвижной крышей и комнатка виртуальных тренажеров с выходом на террасу.
Дом расписывал интерьеры, цветовые решения и всячески восхищался собой.
— Ну не красота ли? — спросил он, когда молодожены обошли все помещения. — Скромно, но со вкусом. Хотя где-то я могу позволить вам кое-что переделать.
— Да нет, — сказал Славка, — нас все устраивает.
— Спасибо, это приятно. А аквариум ваш, должно быть, хорошо встанет в простенке между гостиной и кухней.
— Генрих, вы умница! — воскликнула Ника.
— Ну… — дом, казалось, смутился. — Я же, собственно, и должен создавать комфорт своим жильцам. В этом и состоит мое предназначение. Тем более, забыть об аквариуме было бы совершенно непростительно.
— А мы можем уже занять спальню?
— Любую, Ника.
— Хочу со стеклянным потолком!
Ника тут же скрылась за дверью, послышался звук падения тела на постель — мягкое пыф-ф-ф. Славка развел руками перед домом:
— Она такая.
— Она прекрасна, — сказал дом.
В спальне Славка нашел Нику, блаженно вытянувшуюся на мохнатом клетчатом одеяле — волосы рассыпались по подушке, на лице улыбка, глаза сияют.
— Славка, как хорошо!
Он лег рядом.
Сквозь крышу были видны путешествующие облака и точки планеров. От белья сладковато пахло. Тикали часы.
— А ночью, наверное, видны звезды, — сказала Ника.
— Кхе, — кашлянул дом. — Извините, что перебиваю, но я так и не посвятил вас в правила моей эксплуатации.
— Мы слушаем, — приподнялся на локте Славка.
— Итак, — дом для значительности немного помолчал, — обувь снимать в прихожей. Это первое. Ничего не жечь, пользоваться стиральной машиной раз в три дня, смывать за собой, в подвал спускаться в самом крайнем случае — там моя вотчина, могу и напряжение подать. Для полов у меня есть роботы, а вот пыль попрошу вытирать самостоятельно. Мусор выносится в контейнер слева, желательно ежедневно, ибо запахов не люблю, у меня чувствительные газоанализаторы. Грязное постельное спускайте в бельевую шахту, она находится в стенном шкафу. Так, что еще? По гостям информировать заранее.
— Справедливо, — сказал Славка.
— Ну, все. Тогда все. Ухожу. Целуйтесь.
Дом изобразил удаляющиеся шаги, а затем скрип ступенек.
Какое-то время Славка с Никой просто лежали, потом Ника сказала:
— Он немного странный.
— Да нет, вполне дружелюбный дом.
— Я в том смысле, что у него, наверное, какие-то свои интересы есть, какие-то предпочтения…
— Это у каждого человека есть, — сказал Славка.
— Я про то, — Ника понизила голос, — что он может быть не совсем адекватен.
— Я думаю, вряд ли неадекватные дома помещали бы в каталоги недвижимости.
— А кто проверяет…
— Тс-с-с, — сказал Славка, — он, вполне возможно, нас слышит.
— Как? — округлила глаза Ника.
— Дом, — Славка задрал голову, — ты же нас слышишь?
— Фиксирую, — с заминкой отозвался дом.
— Генрих, вы не обижайтесь, пожалуйста! — Ника, покраснев, порывисто села. — Я не знала.