Вот теперь это Сашка. Такой уж он, сцуко, шутник.
Мы поржали от души.
Вышел я час спустя. Потому как после той шутки, Сашка звал меня к себе в отделение.
Практика в урологии у меня была, да и гинеколог им был нужен. Я шел и думал: а может и правда? Тот, кто родился медиком, тот им и здохнет. Не могу я со здоровыми, вот не могу и все. Натура у меня такая — дурацкая.
Дома меня ждала пустота. Ни Андрея, ни котов, ни собак.
Впервые в жизни я понял, что значит потерять то, за что стоит бороться. Все же Андрюха, тот еще засранец!
Глава 6
Конец всегда значит Начало
Видно, я эгоист. Тот еще самонадеянный, махровый эгоист. Потому как, пройдясь по комнатам, понял: они вернутся. Скромные вещи Андрея дома. Это, наверное, самое первое на что я посмотрел.
Он вернется. Хотя и я порядком дрогнул, когда вошел в пустую квартиру. Может со стороны я и мудак, которому все параллельно, только не так этот. Непараллельно, не все мне равно.
Нарезав пару кругов по квартире, остановился у книжного шкафа. Эта книга, видно, неспроста бросилась в глаза.
Андрология. Не так давно это направление медицины выделено в отдельную отрасль.
Переводимся мы, мужики, эх, как переводимся. Процент импотенции у сорокалетних сравним с тем, что полвека назад был у шестидесятилетних. А болячки… тут вообще рассадник. А простатит. Мля… простатит теперь у всех есть! Хотя если читать некоторые форумы, то и у баб он есть. Хех.. невежество, лень – к чему это приведет – не знаю, но те, кто нашел простату у женщины – им реально надо диссертацию писать.
Так вот, охваченный своими мыслями о медицине, подогретый предложением Киреева, я забыл о своих беглецах. Умостился на кресло и начал листать. Странно, настолько все в человеке просто и продумано. Природа она, и правда, велика в творении своем. Даже болезни и те, как наказание за нарушения, только нужно сразу задумываться за какие именно. И не все так просто, как кажется. Жизнь, природа – они нам намекают раз, другой, а на третий как ошарашат обухом.. по голове, сердцу, почкам, яйцам – где получится, там и осядет наказание.
Все-таки Киреев прав. Забыл я об этом.
Стало трудно читать. Поднял глаза – вечер. Я так просидел пару часов. Пускался дождь.
Где ж их носит-то?
Не выдержали мои нервы, набрал номер Андрея. Гудки. Снова поймал себя на мысли, что с облегчением говорю про себя: «Ну, хоть телефон не выключил»
— Привет, — тихий, извиняющийся голос.
«Аллилуйя!»— как поют в соседнем доме сектанты, пронеслось в моей голове.
— Ты где, я уже заждался.
— Были у Жанны твоей. Она приходила и забрала Ваську и Вику. Я ей помог. Потом…
Я оборвал его.
— Что?!
— Помог донести. Васька порывался на улице погоняться, а грязно же.
— Нет, Андрей, ты не понял. Зачем ты отдал Ваську? Вику-то черт с ней, но Ваську!
Да, вот своего первого кота я бы никому не отдал. Он уже староват. Он самый любимый мой. Я и любимую Вику его, не отдал, когда у меня о ней просили. Васька… Это же первый тут питомец.
— Макс, — спокойно, со стальной ноткой в голосе, почти на распев, обратился Андрей. — А ты о нем думать начал когда? Когда его рядом не оказалось? Ты о нем думал, когда забывал покормить? Мы все для тебя обуза.
— Андрей!.. – я запнулся, комок в горле застрял. — Если ты через 15 минут не окажешься дома, я пойду за сигаретами, — какой же я тупой. Самому стало отвратительно от этих слов.
Еще пару секунд помолчав, слушая его неровное дыхание. — Извини. Андрюша, — обратился к нему и словно почувствовал изменение его дыхания, словно по нему пронеслась дрожь. — Андрюша… нам надо поговорить.
— О чем? — голос совсем изменился, он дрожал и запинался. — О чем нам говорить? О том, что ты в час ночи позвонил и сказал, что ночевать не придешь?
— О нас. Вернись, пожалуйста… вернитесь все, пожалуйста.
Повисла пауза.
— Все не получатся, — с какой-то болью в голосе произнес Андрей. – Сторож-Барбос сбежал. Мы его искали… искали… И я не знаю как теперь к Жанне идти…
— Твою мать! Идите домой! Живо!
Я не выдержал. Во мне проснулась странная, глубоко внутри спящая злость и ярость.
Васька. Этот кошак всегда утешал в те моменты, когда у меня были проблемы. И Жанна это отлично знала. Она давно к нему ревновала. Она думала, что и Вика мне очень дорога, особенно после того, как я не отдал ее подруге Жанны.
Стерва. Так и подмывало ей позвонить. Высказать все, что накопилось, припомнить все на свете! Только рука не поднялась. Как всегда.