Теперь понятно, что он в ней нашел.
Оказавшись перед столом, Руннэт поклонилась присутствующим девушкам и тепло улыбнулась, увидев их волнение.
— Знаю, то, что вам предстоит сделать, может показаться ужасным, — её голос звучал на удивление ровно, но в глазах все-равно можно было заметить крупицу страха. — Но прошу, не принимайте это близко к сердцу. Я сама иду на это, по своей воле. Вашей вины тут нет.
По своей? Ну да…
Но Самина сдержала свой обычный сарказм, который так и рвался из неё.
Руннэт — поразительная женщина. Беспокоится о юных фуриях, когда тебя вот-вот должны отсечь от дара? Самина на её месте вряд ли вообще способна была бы думать о чем-то, кроме того, как жить дальше.
Самина невольно бросила взгляд на Теона, стоящего чуть поодаль, неподалеку от входа, прислонившись спиной к стене и скрестив руки на груди. Смотря на его вечно хмуро-самодовольную рожу, внутри запылал гнев.
Да как он может! Такой дар! Да фурий такого уровня можно сосчитать по пальцам одной руки! Как ты вообще можешь превратить эту женщину в Тусклую?!
— Есть что-нибудь, что вы хотите сказать напоследок? — поинтересовалась Генриэтта.
Руннэт внимательно всмотрелась в лицо каждой из присутствующих женщин, и когда они с Саминой встретились взглядами, брюнетка смутилась.
В конце концов Королева повернулась к Теону, внимательно наблюдающему за процессом со стороны.
— Надеюсь, это тебя удовлетворит, Теон, — голос её звучал ровно, но в тоже время в нем прослеживались нотки печали. Мужчина же в ответ буравил Руннэт холодным, пробирающим до самых костей взглядом.
На меня он так никогда не смотрел.
И Самина была этому только рада.
— Мы можем начинать.
Руннэт сбросила тонкую шаль, обнажаясь и со всей подобающей грацией заняла место на столе спиной кверху. Генриэтта тем временем взяла в руки заранее приготовленный мешочек, откуда извлекла пять белых камней из урталя и раздала по одному каждой из фурий. Каждая из девушек наполнила их своей энергией. Затем Генри указала, куда нужно положить каждый из камней.
В теле фурий существует пять основных узлов силы, через которые проходит энергия: три основных и два вторичных. Каждый из камней должен уничтожить эти каналы, отсекая фурию от дара.
Если верить тому, что доводилось слышать Самине, с мужчинами все было сложнее. У них мало того, что не пять, а шесть узлов, но и для подавления каждого из них нужно либо семеро мужчин, либо тринадцать женщин, по две на каждый узел и одна для общего контроля.
— Хорошо, — удовлетворенно кивнула Генриэтта, убедившись, что каждый из урталевых камней находится на своем месте. — Теперь одну руку положите на камень, другой касайтесь стоящей рядом. Важно непременно касаться кожи, любая ткань может мешать и вызывать нестабильности.
И именно поэтому мы и стоим тут в нижнем белье…
Обычно для таких обрядов используется специальная одежда, но в Школе такой взяться неоткуда. Фуриям пришлось обходиться, чем есть.
В итоге получился полукруг из фурий с Генри и Саминой в центре. Теперь Самина должна направить поток в центральный камень Самина, а Генриэтте отводилась самая серьезная работа: регуляция потоков для их равномерности.
— Девочки, послушайте меня, — Генри обратилась к фуриям. — Теперь расслабьтесь. От вас дальше ничего не зависит. Я все сделаю сама, а вы лишь должны не сопротивляться, позволяя мне делать то, что должно.
Они кивнули, и Генри продолжила.
— А теперь зачерпните Иного так много, как можете.
Управляющая дождалась, пока каждая из присутствующих фурий наполнит себя силой. — Хорошо. А теперь просто дышите. Дышите в такт со мной. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Мы должны быть синхронны и дышать в одном ритме.
Самина прикрыла глаза и прислушалась к дыханию остальных фурий, стараясь попасть с ними в один ритм.
Вдох-выдох.
Вдох-выдох.
Наконец наступило то, что называют единением потока, когда силы группы фурий соединяется воедино. Это было странное, приятное и волнующее чувство, отдаленно похожее на разрядку, только в этот раз фурии не вкладывали в этот поток эмоции и чувства, как это делают обычно.