— Что ты подумала, я имел в виду? — спросил он. Я не осмелилась взглянуть на него.
— Ничего, — быстро ответила я и вошла следом за ним во двор.
Мы остановились у двери, ожидая, пока Доминик выудит свои ключи из кармана. После чего он открыл дверь и прокричал:
— Я дома.
В ответ послышался хор грубых приветствий, что заставило меня встать, как вкопанной.
— Это не только Дэмиен, — пробормотала я.
Доминик посмотрел на меня.
— Ага, трое наших старших братьев тоже здесь. — У меня отвалилась челюсть.
— Я пошла домой, — заявила я и резко развернулась.
Я едва ли успела пробежать полпути до ворот, как меня снова подняли в воздух.
— О, боже мой! — воскликнула я. — Какого черта ты постоянно меня поднимаешь? Поставь меня на землю, или я выбью, нахрен, из тебя все дерьмо!
Услышав смешки, которые определенно принадлежали не Доминику, я замерла.
— Ненавижу тебя, — прошипела я ему.
— Знаю, — хмыкнув, ответил он, а затем опустил меня на землю, но рук от меня так и убрал.
Он развернул меня лицом к себе.
— Я должен приложить лед к этому миленькому личику, помнишь?
Я ненавидела себя за то, что снова покраснела, но еще больше я ненавидела Доминика за то, что моё смущение заставило его заулыбаться. Когда он развернул нас обоих лицом к дому, я широко распахнула глаза. У входа, прислоняясь к дверному проему, стояли двое мужчин, двое охренительно сексуальных мужчин.
— Вау, — выдохнула я.
Доминик резко повернул голову в мою сторону и хмуро уставился на меня.
— Кто эта маленькая красавица, бро? — спросил парень справа.
Маленькая красавица?
Я?
О.
Мой.
Бог.
У парня были такие же, как и у Доминика, темные волосы, но гораздо длиннее: они почти доставали до плеч. А когда он улыбался, на щеках тоже появлялись ямочки, его руки были огромными и мускулистыми, а тело покрыто множеством татуировок. И я могла прекрасно их разглядеть, потому что он был без рубашки. Второй парень также был до пояса голым, и на его накаченном теле тоже было несколько татуировок. Хотя волосы у него были черными, как смоль. И даже отсюда я могла разглядеть несколько шрамов на его груди и лице, но он все равно оставался охренительно горячим. Было очень трудно не смотреть на отчетливые V-линии в нижней части их животов, но мне все же удалось удержаться, и, думаю, за это я заслужила медаль.
— Даже не думай об этом, Алек, она моя, — прорычал Доминик, заставив обоих парней усмехнуться.
Снова?! Серьезно?!
— Ааа, тогда ты, должно быть, Брона? — усмехнулся Алек.
— Откуда ты знаешь моё имя? — в замешательстве спросила я.
Оба мужчины рассмеялись, когда Доминик снова зарычал на них.
— Не обращай на них внимания. Придурок, который говорит с тобой, — это Алек, засранец справа от него — Кейн, а мой другой брат Райдер в доме вместе с Дэмиеном.
Доминик, Дэмиен, Алек, Кейн и Райдер.
О, боже мой, их имена были такими же сексуальными, как и они сами.
— Очень приятно, — Кейн послал мне мимолетную улыбку — и я растаяла. У него была такая красивая, счастливая улыбка, которая просто заставила улыбнуться ему в ответ. Я даже не обратила внимания на шрамы возле его рта, потому что от его улыбки просто дух захватывало.
— Нет, это МНЕ очень приятно, мистер Слэйтер.
Внезапно Доминик схватил меня за руку.
— Ну, всё, достаточно, — добавил он, дернув меня к себе.
Я вспыхнула и попыталась отпихнуть его.
— Какого черта, Доминик? Все эти пять недель ты раздражал меня на расстоянии, но последние полчаса не перестаешь дотрагиваться меня. Что за хрень, приятель?
— Приятель, — в унисон передразнили мой акцент Алек и Кейн, усмехнувшись друг другу.
Я резко перевела взгляд на них и пристально посмотрела. Но, когда Кейн улыбнулся мне, я больше не смогла удерживать строгое выражение на лице.
— Сколько вам лет? — спросила я, улыбаясь.
— Двадцать пять, — ответил Алек.
Кейн усмехнулся.
— Мне двадцать три, а тебе?
— Восемнадцать сегодня.
— С днем рождения, — сказали Алек и Кейн в один голос, заставив меня улыбнуться им.
— Что? Сегодня твой день рождения? — спросил Доминик. Я посмотрела на него и кивнула.
Он нахмурился.
— Теперь я чувствую себя еще хуже из-за того, что ударил тебя.
— Что? — прорычали Алек с Кейном.
Я подпрыгнула, испугавшись, в то время как Доминик поднял руки в «я безоружен» жесте.
— Это была случайность. Один урод ударил ее в школе, и я надрал ему зад, но, когда она попыталась оттащить меня, мой локоть попал ей в лицо. Я привел ее сюда, чтобы приложить лед.