Бранна улыбнулась, наблюдая за тем, как мы поднялись вверх по ступенькам, прежде чем вернулась обратно в кухню к остальным братьям.
— Ненавижу лестницы, — пыхтя, проворчала я, когда мы добрались до верхнего этажа, чем заставила Доминика усмехнуться.
Когда мы вошли в его спальню, я сложила руки на груди и вдруг стала чрезвычайно робкой и застенчивой. В последний раз, когда я была здесь, мы целовались на его кровати.
— Почему ты покраснела? — улыбнулся Доминик, подойдя ко мне, после того как закрыл за нами дверь.
Я опустила взгляд и пробормотала:
— Я не покраснела.
Он рассмеялся.
— Ты очаровательна, красавица.
Я мысленно закатила глаза.
Он оторвал мои руки от груди и подвел меня к своей кровати.
— Какой фильм хочешь посмотреть? У меня есть Нетфликс15, так что у нас огромный выбор.
Я наблюдала за тем, как Доминик включил телевизор и Xbox, а затем задернул шторы, погружая комнату во тьму. Единственный свет исходил от телевизора, поэтому, шагнув вперед, я споткнулась обо что-то и врезалась в Доминика, что заставило нас повалиться на его кровать; я вспыхнула.
— Кто-то жаждет затащить меня в постель, — поддразнил меня Доминик, когда я попыталась подняться с него.
Я полулежала на нем, и не могла встать, потому что моя здоровая рука была прижата подо мной, поэтому, посмотрев на его ухмыляющуюся физиономию, нахмурилась.
— Это ты виноват, я споткнулась…
— … и упала на меня? Да ладно, детка!
Я щелкнула зубами и попыталась укусить его, из-за чего он завизжал, как девчонка, что, конечно же, вызвало у меня дикий смех. Доминик улыбался несколько секунд, наблюдая за тем, как я смеялась, прежде чем схватил меня за плечи и перевернул на спину.
Я ахнула, когда он сел на мои бедра и поднял мою здоровую руку у меня над головой.
— Мне нравится, когда ты такая, — улыбнулся он.
Я приподняла бровь.
— Какая?
— В моей власти. — Он дьявольски ухмыльнулся.
Я предупреждающе на него посмотрела.
— Даже не думай о том, чтобы соблазнить меня, ты не заберешься ко мне в трусики.
Он простонал и наклонился вперед, перенеся вес своего тела на меня.
— Доминик, — прохрипела я, — не могу… дышать.
Он немного поднялся и хмуро на меня посмотрел.
— Я вешу восемьдесят пять килограммов, не двести, сучка.
Я рассмеялась, обрадовавшись, что снова могу сделать полноценный вдох.
— А я шестьдесят пять, поэтому ты только что, помимо того, к чему я привыкла, добавил ещё лишних двадцать килограммов. Вот и все.
Его взгляд скользнул вниз по моему телу и остановился на моем животе там, где он сидел на мне.
— А на вид не скажешь, что ты весишь шестьдесят килограммов.
Я пожала плечами.
— У меня грушевидная фигура, поэтому большая часть моего веса расположена ниже талии. Уверена, с тех пор, как начал учиться в нашей школе, ты слышал, как Джейсон называл меня жирной задницей или громовыми бедрами.
Губы Доминика выпрямились в жесткую, суровую линию.
— Этот придурок не сможет отличить женского тела от девичьего, так что его мнение не в счет.
Я фыркнула.
— Но у меня действительно большая задница.
— Это отпадная, сексуальная задница, — перебил он меня.
Я закатила глаза.
— Я не стану снова спорить с тобой на эту тему. У меня до сих пор болит голова с того дня в магазине «Даннес», где мы были вовлечены в словесную баталию, вербальные оскорбления, если хочешь…
— И физические. Ты ударила меня, помнишь?
Я зарычала.
— Ты дотронулся до меня и попытался украсть моё печенье! Судья поймет это и даже поблагодарит меня за то, что я не нанесла большего вреда!
Доминик расхохотался, и это моментально улучшило моё настояние.
— Ты действительно нравишься мне, красавица, — просиял Доминик, скатившись с меня и мгновенно заставив меня начать скучать по ощущению его тела, прижатого к моему.
Сев прямо, я сбросила обувь и, перекрестив ноги, хмуро на него посмотрела, когда он, откинувшись на подушку, заложил руки за голову, тем самым заставив свои бицепсы напрячься.
Я сглотнула и постаралась не глазеть на них.
— Буду надеяться, что это так, потому что в противном случае у нас ничего не выйдет.
Доминик улыбнулся.
— Нет, я имею в виду, ты действительно нравишься мне. Теперь мне нужно, чтобы ты была частью моей повседневной жизни, для того чтобы она была полноценной. Всё, что я делаю, сосредотачивается вокруг тебя.