Самое страшное в знании использования всего этого оружия было то, что у меня всегда был соблазн испытать свои знания. Я не разделяла это желание с моей матерью. То, чего она не знала, не убьет ее.
Глава 6: Невиновность.
Эбигейл.
“Мы живем и учимся делиться хорошим смехом.
Мы стараемся и мы плачем, играя грустные песни.
Мы останавливаемся и идем сказать прощай.
И мы ненавидим и любим делиться воспоминаниями”.
Мелоди Манфул
- Эбби, все в порядке там?
Черт.
- Да, мама, я почти закончила!
Я вскочила с кровати и поспешила в свой гардероб. По каким-то причинам, мое тело больше не болит от подготовки прошлым вечером.
Моя мама начала свою предварительную весеннюю коллекцию, дополнение к ее линии модной одежды Селлс. Хотя я знала, что она все еще грустит, что мой отец ушел, она не собиралась пропустить её стороной. Она попросила меня подготовиться к вечеринке, но вместо этого я приняла душ, позвонила своим друзьям, и упала в кровать, чтобы прочитать Ромео и Джульетту в миллионный раз.
Я схватила первое платье, которое увидела в моем шкафу. Удачно; я достала красное, короткое платье Alexander McQueen. Я взяла его, а затем схватила пару черных туфлей Louboutin с полки и бросилась в свою комнату. Я быстро пригладила волосы и выскочила из моей комнаты так быстро, как только могла.
- Я знаю,что ты не любишь толпы, милая, но, пожалуйста, улыбайся для меня сегодня вечером, - сказала мама, когда я спустилась вниз. Она стояла вместе с одним из моих телохранителей, Беном, который был щеголеватый тридцати трехлетний с редкими светлыми волосами. Бен схватил камеру в руку.
- Мама, я рада за тебя, - сказала я, повторяя ответ, который говорила много раз до этого. Я очень не хотела быть известной, улыбаться и позировать для папарацци, не говоря уже о соучастии в их дрянных поддельных историях. Иногда мне жаль, что я не могла поменяться местами с обычным человеком, но потом я вспомнила, что должна быть благодарна за то, что я имела.
- Улыбнись, Эбби, - сказал Бен, фотографируя меня и мою маму. - Ты красива, - добавил он, и моя улыбка исчезла.
Вспышка камеры отразилась на люстре, которая висела между двойной лестницей, напоминая мне все камеры, которые, вероятно, собираются ворваться в мое пространство.
- Перестань говорить это, Бен, - дразнила моя мама. - Эбби все еще думает, что она уродлива.
- Эбби, ты знаешь, что красивая не только означает, имеющая хороший внешний вид, - сказал он. - Ты великолепная и заботливая. И это делает тебя красивой.
- У меня есть СМИ, которые говорят о всем, что я делаю. В школе, я будто разделяю Красное море, когда иду по коридору, а дети продолжают показывать мне журналы и просят советы по красоте.
Я очень не хотела быть частью хаоса, но мама и Бен просто смеялись.
- Они делают это, потому что ты вдохновляешь их, - сказала мама, как она всегда делала, когда тема заходила в это русло в нашем разговоре. Не может ли их вдохновить кто-нибудь другой? Почему я?
Я не была удивлена, что моя мама сказала это, даже в возрасте сорока двух лет она выглядела на тридцать. У нее были темные, волнистые волосы, каскадом спускающиеся вниз по ее плечам и золотисто-коричневый цвет глаз, как у меня. Она всегда была классная, красивая мама. Она украшала обложки многих журналов. Я потеряла счет давно, сколько раз она была названа самой красивой и одной из самых красивых женщин. Каждый год ее имя было, по меньшей мере, упомянуто в этой категории.
- Я просто хочу прийти домой и быть Эбигейл, не королевой красоты…только собой.
- Так невинна, так очаровательна.
Моя мать позировала для последней фотографии со мной.
Я не была невинной или очаровательной. На самом деле, я иногда была противоположной любящей, заботливой, образцу для подражания Эбигейл, которую все знали. Общественность любит меня, потому что я занималась благотворительностью. Мои поклонники любили меня из-за моей матери, это не плохо, что я унаследовала ее чувство стиля и ее дружелюбный характер. Моя семья и друзья любили меня, потому что я была Эбигейл.
Для моих друзей и семьи, Эбигейл означало неуклюжая, любящая, заботливая и самоотверженная девушка, которая будет делать все, для тех, кого она любит. Да, это была та Эбигейл, которую все знали. Однако, была еще одна Эбигейл, которая любила пик опасности и игры с оружием. Я не совсем понимала ее, потому что она не имела ничего общего с Эбигейл, которую все любили. Другая, тайная Эбигейл была смертоносной.
***
Прыгать….не прыгать…прыгать…не прыгать…прыгать…не…
- Эбигейл! - моя лучшая подруга Сара выкрикнула мое имя, вырывая меня из задумчивости.
Черт, я должна была прыгнуть.
Я посмотрела вокруг, только чтобы понять, что я была в уборной. Я слышала музыку в фоновом режиме. Я знала, что я была на вечеринке, я просто не помню, как прибыла сюда.
- Ты же не собиралась тайком слинять через окно? - Сара пошла ко мне навстречу.
- А у тебя есть лестница?
Хотя мои друзья и я были близки, они не знали о моих тренировках. Для них я была самая счастливая девушка. У меня была мать, которая любит меня, и мы были богатыми.
Я не говорила им о нашем прошлом, в конце концов, что я должна была сказать? “Эй, кстати, мой отец не умер, ему не дают видеть меня, потому что он секретный агент, и он должен держаться подальше от моей матери и меня, потому что его присутствие поставит нас в опасность”.
Да, я была уверена, что такой разговор был бы шоком. Итак, я сделала единственное, что могла - держала часть своей жизни в секрете.
- Если ты заставишь пропустить меня эту вечеринку, я убью тебя.
Сара нахмурилась, хватая мою помаду и сумку. В первый раз, я заметила её красивое золотое без бретелек атласное платье Селлс. Сара выглядела великолепно, как всегда с её раскинувшимися веером волосами вокруг плеч. Я всегда восхищалась ее красотой, ее большими карими глазами, и ее безупречной темной кожей. Черный было действительно красивым.
- Ты можешь пойти повеселиться, а я присоединюсь позже.
Моя ложь не убедила ее.
- Эбби, пойдем, - приказала Сара, сжимая мою руку, и потянула меня за собой.
Саре удалось вытащить меня из туалета несмотря на то, что я волочила ноги. Когда мы вышли, я вспомнила, почему убежала. Музыка была слишком громкой. Место было заполнено шумом, прессой, камерами, и ребятами, которые хотели встречаться со мной, потому что я была известной.
Я не хочу быть там из-за прессы. Сара не отпустила мою руку, пока мы не достигли двух других моих лучших друзей, Джейка и Дэнни, два забавных семнадцатилетних парня, которым я была рада в своей жизни.
Джейк был очаровательным мальчиком-скейтером и тем человеком, которого задерживали больше раз, чем я могла посчитать. Дэнни был красивым и восхитительным, он по большей части имел спокойный характер. Сара была веселым капитаном - понимающей, любящей и красивой. А я? Я была просто богатым, знаменитым ребенком.
Когда я увидела, что Джейк был одет как потомок Шекспира, я забыла о своем плане побега. О чем он думал?
Дэнни дразнил.
- Чувак, Шекспир звонил, и он хочет свой наряд назад!
Мы взорвались громким смехом. Когда смех исчез, оператор сделал мою фотографию, и я снова вспомнила, почему я не хочу быть здесь.
- Ты думаешь о возвращении домой? - Сара знала меня слишком хорошо. - Почему? - они смотрели, ожидая ответа. - Почему? - снова потребовала Сара. - Каждый парень здесь хочет потанцевать с тобой.
- Меня не волнует, хочет ли каждый парень здесь танцевать со мной. Я просто хочу вернуться домой, - это не было ложью. Я предпочла бы быть дома и смотреть Канал Discovery. - Кроме того, ребята просто хотят одного.
- И чего же? - спросил голос позади меня. - Простите, - голос звучал сладко, как небесная симфония, и даже при том, что место было заполнено шумами, я ничего не слышала, кроме него. - Привет, - сказал он, а так как я была уверена, что не могу избежать ответа, я медленно повернулась.