- Кошка, - кое-как восстановив дыхание, выговорила я, с удовольствием прослушав непечатную версию лесничего. – Она у меня… диковатая. Забудь.
После этого романтический настрой как-то не возвращался – я спешила вернуться в дом, чтобы спасти его от не иначе как бешеной куницы, а потому уже на мосту легко поддалась уговорам не провожать мужчину и, с легким смущением попрощавшись, заторопилась обратно. Весенние ночи темные – без снега ни зги не видно, особенно если тучи набегут, так что гуляющих парочек мне не встретилось и я ускорилась, без зазрения совести пользуясь волчьим зрением. На душе было как-то неспокойно. Не то из-за Стаса, разбередившего мои инстинкты, не то из-за странного поведения лесного зверька. Почему я не рассказала о кунице лесничему ума не приложу – он наверняка смог бы помочь, объяснив ее повадки или выманив наружу. Но не возвращаться же? Теперь сама виновата – гоняй в ночь-полночь зверье по дому. Главное, чтобы соседи не увидели…
С этими мыслями я подошла к калитке и удивленно застыла. Я не загасила лампу, когда выходила и теперь с улицы было отлично видно, какой бедлам разыгрался внутри: кот и куница, отсюда походившие больше на черное и рыжее пятно, двумя маленькими кометами носились по дому. Для того и другого разделение на вертикальные-горизонтальные поверхности было весьма условным, а потому они сшибали на своем пути все – висевшие на стене связки лука, сковородки, расставленные на сундуке зелья и мою рассаду. Последнее бросалось в глаза в первую очередь – черные комья то и дело ударялись в стекло с той стороны, добавляя ситуации изюминку, наравне с доносившимися из дома рычаще-хохочущими звуками. Честное слово, не будь я в курсе происходящего, подумала бы, что ведьма пригласила к себе парочку чертей и устроила тут шабаш!
Очередная баночка с рассадой взмыла в воздух и окрасила стекло черно-зелеными узорами.
Очнувшись от охватившего меня столбняка, я с ругательствами кинулась в дом, но прежде, чем успела добраться до дверей, раздался оглушительный выстрел. Я замерла так же резко, как бросилась вперед. Может быть, в любом другом месте этот звук не привлек бы внимания, но не здесь – в ночной тишине, на окраине деревушки. Здесь он прозвучал оглушительно – особенно для моих ушей – пустив долгое эхо по окрестным лесам. Следом за выстрелом наступила секундная тишина и к небу взметнулась целая какофония: залаяли собаки, вновь взвыли в доме, захлопали двери домов, послышался гневный рев соседа напротив, попытавшегося успокоить своего пса и пугливые вопросы его выглянувшей из форточки жены. Втянув голову в плечи, я метнулась в дом и заперла двери, только после этого обернувшись.
- А ну… Ша!
Вряд ли на них подействовала команда – скорее, последовавший за этим угрожающий рык, неожиданно вырвавшийся из моего горла.
- Отлично, - слегка охрипшая, я убедилась, что дверь заперта и рухнула на присыпанный землей стул. Такое ощущение, что в доме случилась локальная третья мировая. Все, что могло быть сброшено со своих мест – сброшено. Что могло быть разбито – разбито. Выпотрошено, растерзано, искромсано, разлито…
И посреди этого погрома на полу лежал пистолет.
Что там Стал говорил? Воздушка? Так только, поиграться, пока стрелять не научусь? Похоже, мне и с этой «игрушкой» нужно быть осторожнее…
Из-под печки показались усы, а затем и виноватая моська кота. Глаза были расширены от страха – еще бы! Рядом мелькнула рыжая мордочка куницы – очевидно, ради спасения оба забыли о вражде, которая и привела к этому… инциденту.
- Вылезайте, - вздохнула я, осторожно подобрала пистолет и на вытянутых руках отнесла в спальню, где и спрятала в чемодане рядом с вновь выключенным телефоном. – Ну, и кто это должен убирать?
Вопрос остался открытым, потому что в окно в этот момент уставилась чья-то рожа. Одновременно в дверь забарабанили:
- Э! Хозяйка! Ты там живая?!!
Пришлось открывать и долго убеждать примчавшихся соседей, что я тоже только проснулась и уже оделась – как раз для того, чтобы идти к ним, выяснять, что это был за звук. Хорошо хоть, в окно заглядывали близнецы, которых я в тот момент не смогла разделить на двое, а не их любопытная мамаша. Бесенятам оказалось достаточно показать приложенный к губам палец – они были как раз в том возрасте, когда появляются свои собственные, «взрослые» тайны от родителей, а Петьке – мое здоровое, пусть и слегка ошалевшее тело.
- Поди реку опять заторило, - почесав затылок, мужчина обеспокоенно покосился в темноту, где текла за домами река. – Как бы из берегов не вышла… В позапрошлом году тут такое творилось… Пойду гляну на мост, если что, придется МЧС вызывать – это ж взрывать надо...