— Ты Дон-Коррадо де Геррера? — гордо спросил его Дон-Москозо.
— Я, — отвечал смело Дон-Коррадо.
Москозо подает ему бумагу; он развертывает и читает приговор инквизиции, в котором он, яко господин Вооза — жида, которым инквизиция строго запрещает жить в Испании[47], и Вооз, яко вор, приговорены к смерти. Во время чтения Москозо не спускал с него глаз и замечал малейшие его движения.
— Вооз! Вооз! — закричал Дон-Коррадо, заскрежетав зубами.
— Тише! Вспомните, где вы, — сказал ему Дон-Москозо. — Чрез час отведут вас к инквизитору и...
Дон-Коррадо (с яростию)
Слышишь ли, Вооз?
Вооз
Слышу, сударь, и вижу; но нас вздернут не выше, как на виселицу.
Дон-Москозо
Нет, инквизиция присудила, яко преступникам божественных и гражданских законов, отрубить руки и ноги, а потом и голову.
— Вооз! — закричал в бешенстве Дон-Коррадо и бросился к нему.
— Постой! — сказал Дон-Москозо, удерживая его. — Правда, смерть ваша неизбежна, но и жизнь ваша также в моих руках.
Дон-Коррадо пристально смотрит на Москоза.
— В ваших? — наконец говорит он с крайним любопытством.
Дон-Москозо
Да, в моих! И, если она вам приятна, вы можете ее сохранить (понизив голос), а может быть, и купить.
Дон-Коррадо
Каким образом, чем?
Дон-Москозо
Кровию.
— Кровию! — сказал с изумлением Дон-Коррадо.
— Кровию! — подхватил с веселым духом Вооз.
И оба с любопытным молчанием смотрели на Москоза.
Дон-Москозо
Вам это странно, вы изумляетесь?
Дон-Коррадо
Это загадка.
Дон-Москозо
Очень ясно — кровию.
Дон-Коррадо
Чьею кровию?
Дон-Москозо
Человеческою.
Вооз
Например, то есть, милостивый государь, верно, какой-нибудь человек для вас лишний?
Дон-Москозо
Дон-Коррадо! не только спасу тебя и Вооза от смерти, но еще царски награжу вас — награжу так, что вы в состоянии будете купить себе по двадцати черных невольников.
Дон-Коррадо (решительно)
Согласен! Говорите скорее.
Вооз (к Москозу)
Но позвольте, например, какое бы это было царское награждение?
Дон-Москозо
Я — любимец государя. Теперь говорите, что вам угодно?
Дон-Коррадо
Говорите скорее, что вам угодно?
— Видишь ли ты этот двухэтажный дом? — сказал Москозо Дон-Корраду, подведши его к окну. — Видишь ли, как он стар? Но в нем живет человек, который старее его; одним словом, в этом доме живет старый скелет, который, как мне кажется, зажился слишком долго.
Вооз (размышляя)
Он зажился слишком долго (скоро), то есть он вам не нужен, то есть его не надобно — его надобно удушить, или отравить ядом, или перерезать горло, так ли я понял?
Дон-Москозо
Ты имеешь редкий дар понимать. Теперь не нужно, я думаю, повторять вам; вы, вижу я, не школьники.
Дон-Коррадо
Однако ж и учитель не всякого автора читает без приготовления, и учитель, делая период, сообразится с циркумстанциями[48]. Quis, quid, ubi, quibus auxiliis[49][50] и проч., а мне, принимаясь не за период, а за целую орацию[51], надобно вспомнить то, что quidquid agis, prudenter agas et respice finem[52][53]. Итак, скажите мне, кто он таков.