Глава 13.
Двадцать шестого декабря я почувствовала первые толки внутри меня. Мой ребеночек начал меня толкать! Какое невероятное ощущение! Он как будто постучался и сказал: « Мама, это я! Я тут!». Господи, как же это приятно, не смотря на то, что я стала частым гостем в туалете, поскольку моему ребенку страшно понравился такой прекрасный орган, как мочевой пузырь. Это для него словно танцпол, так и делает на нем невероятные пируэты и поддержки. Господи, но это же все такая ерунда, когда я знаю,что мое сокровище развивается и скоро появится у нас и я смогу взять его ручку, поцеловать, поцелую щечки, носик, шейку, животик, всего -всего и буду беречь, как зеницу ока. Мой малыш очень рад слышать папу. Он только его слышит, так сразу начинает отбивать чечетку, и мой живот ходит ходуном. У нас мальчик. Прекрасный мальчишка, который появится в мае! Пожалуй, это мой самый любимый месяц!
Всю беременность я порхала, легка на подъем была, и меня ничто не останавливало от домашней работы, даже огромный живот.
До родов оставалось чуть больше двух недель. Я захотела шашлыков, и мой муж покорно согласился сам их для меня пожарить. Боже, беременность — это как с голодного края сбежала: ешь все, что видишь, а если не видишь, но хочешь, то идешь и покупаешь. Я ходила иногда сама. Если муж был на работе. Он перешел на другую, более высокооплачиваемую работу и мы стали меньше проводить друг с другом время.
Становилось тяжело ходить, дышать, я не влазила ни во что и меня это угнетало. Я иногда плакала, то ли гормоны, то ли дурость, я так и не поняла. Но, выходя из квартиры я всегда улыбалась. Но только Нэнси я могла сказать:
– Как бы я не улыбалась, что бы я не говорила, мне безумно тяжелои я устала. Но я счастлива!
Огромное счастье я испытала, когда начал набег на магазины детских вещей. Все такое крошечное, такое славное. Скоро мой мальчишка будет это носить. Я назову его Эндрю. Он будет сильным, смелым, умным и чертовски красивым, как папа. Отношения у нас с Алексом были отличные. Бывало, хотелось заехать сковородкой, а так все было просто шикарно. Сексом мы занимались не регулярно, так как мой муж боялся. То ли меня, то ли навредить малышу. Он говорил второе, но мне же надо упереться рогом и настоять на первом. Это все гормоны. Или мой характер. Подойдет и то и другое.
Я ела как лошадь. Боялась, что без грузоподъемника я квартиру не покину. Но нет, все обошлось. Мой сыночек такие кульбиты выделывал, что я боялась, не окажется ли мой живот на полу. Под конец беременности мой живот изрядно опустился. Была тридцать девятая неделя, и она мне казалась вечностью. Мой живот лежал на ляжках, когда я сидела,мое лицо,руки и ноги отекли, я была сама себе отвратительна. Но муж называл меня красавицей. И почему все говорят, что во время беременности волосы станут пышной гривой, ногти окрепнут и прочую ерунду? Ведь не правда же все это! Волосы лезут, ногти ломаются, и ты страдаешь изжогой! Конечно, может показаться, что я ходила уродцем, но это не так, я старалась выглядеть симпатичным уродцем.
Тридцать девять недель и пять дней. Три часа ночи. Среда. Я проснулась от того, что живот стал камнем и из меня что-то вытекло. Неужели у меня недержание. По срокам, мне рожать двадцать четвертого мая, а сегодня двадцать второе. На каждое мое движение из меня вытекала прозрачная жидкость. Я встала, и она опять вытекла. Боже, это что, воды? Я положила «ежедневку» и легла, всего лишь пол четвертого, но сна нет. Малыш не шевелится, а если шевелится, то очень тихо. На него не похоже. Через два часа это снова повторилось. Мой живот окаменел не намного и отпустило. Из меня так и вытекало. Я извела всю пачку «ежедневок». Я крутилась,вертелась, не давала спать мужу, но кое как его успокоила. Я не сплю с трех ночи, уже семь утра. Живот снова камень.Третий раз уже. В восемь позвоню маме, а сейчас надо в душ, собрать до конца сумку и помыть полы. Я разбудила мужа и все сделала. Позвонила маме, было восемь утра. Снова каменный живот. Это точно схватки. Они сократились. И стало больней. Но терпимо.
Я отправила мужа на работу, а сама была у мамы, благо мы соседи. Почему-то через пятнадцать минут все повторилось. Схватки. Больновато. Но не так, как мне говорили, это может быть. Мы вызвали скорую и меня забрали.
Приемный покой. Осмотр. Тест на воды. Это они. Схватки каждые 10 минут. Открытия нет. Кресло. Врачи. Консилиум. Решили проколоть пузырь и сделать раскрытие. Это больно. И тут схватки стали невыносимыми. У меня слабая родовая деятельность. Каждые десять минут боль. Мама и муж в приемном покое, в дородовое не пустили, мужа пустят только в родовой зал. И вот меня переводят туда. Мне больно. Уже 11 часов дня. Раскрытие всего два сантиметра, хотя раскрытие сделали три часа назад. Больно. Очень. Но я могу стерпеть. Снова кресло. Врач раскрывает шейку. Больно. Но я молчу. Час дня. Раскрытия нет. Снова раскрывают. Всего 5 см. И это уже терпеть невозможно. В два часа заходит врач и говорит, что я могу так долго рожать. Что лучше мне сделать эпидуральную анестезию. Иначе можно коней двинуть. Я сначала не поверила, но когда был последний осмотр, то мой крик слышал весь этаж. Тогда я решилась на анестезию. Сложно было свернуться калачиком,когда схватка каждую минуту и хочется выть. Но я справилась. И мне сразу стало хорошо. Только холодно было, и я хотела есть. Телефон жужжал без умолку, подружка меня спросила:
– Как оно,рожать?
Я не стала врать:
– Больно.
Не хочу говорить то, что говорят все: это очень больно. Может, когда у тебя открытие самостоятельное оно легче,но лично я не скажу ничего подобного. Я хотела умереть. Либо я слабая, либо правда все так хреново было. Меня хотели положить на экстренное кесарево сечение, так как уже пол шестого, а я еще в родах. Но случилось чудо: шейка раскрылась на семь сантиметров и мне без труда ее раскрыли дальше и я снова чувствовала боль. Но теперь за этим следовали потуги.
У меня не было сил тужиться. Но я должна. Должна помочь моему счастью появиться на свет. Алекс все время был рядом, держал меня за руку и делал массаж. На потугах он тоже был. В восемнадцать сорок я начала тужиться. Я была слаба, и мне было тяжело дышать, но я делала, как мне говорили врачи. Мой мальчик долго был без воды, я волнуюсь, но показатели КТГ в норме и я успокаиваюсь. Через двадцать пять минут, в 19:05 мне на живот положили мое маленькое,пухленькое, с щечками создание. Мой Эндрю. Мое счастье. Я забыла боль. Мои слезы. Я улыбалась,а Алекс шептал на ухо:
– Любимая, спасибо за сына! Я люблю тебя!
Малыша забрали, чтобы обмыть его и одеть. И тут я услышала его пронизывающий крик. Разрабатывает легкие. А голосок-то с хрипотцой. Мне положили его на живот, кожа к коже. Он прекрасен. Мой любимый,мой лучик света. Мой богатырь: 3600 и 51 см. Для меня он крупненький, но я такая счастливая! Нас трое, мы семья. Спасибо Господи за этот рай! Спасибо за это счастье и любовь!