— Охренеть… Антон, — Портной схватился рукой за сердце и сполз на стул.
— Так, Семён Григорьевич, сейчас умирать не время, возьмите себя в руки. Будьте добры, давайте вернёмся к прежнему сюжету и досмотрим его до конца, — Иван был весь во внимании.
— Пожалуйста, — начальник охраны включил воспроизведение, и присутствующие абсолютно чётко увидели, как немного неуклюжий молодой человек довольно уверенно открывает ячейку и, не суетясь и не спеша, кладёт серебристый чемоданчик в принесенную им большую спортивную сумку, даже не удосужившись проверить его содержимое. Далее он спокойно покидает помещение депозитария.
— Теперь по порядку, Семён Григорьевич, кто такой этот Антон?
— Это мой водитель… Пойдёмте ко мне в кабинет, Иван Сергеевич, а вы, Константин Юрьевич, проверьте, пожалуйста, все ли процедуры были соблюдены, когда Царьков заходил в депозитарий. Жду вас через тридцать минут. Да, и направьте сотрудников к нему домой — он сегодня не вышел на работу, и его телефон отключён. Поднимите личное дело, узнайте, где живут его родственники, — в общем, выверните всю его подноготную наизнанку — не мне вас учить.
В приёмной управляющего жизнерадостная секретарь Лиличка встретила шефа лучезарной улыбкой, но тут же по выражению его лица поняла, что день не задался.
— Ко мне никого, кроме начальника по безопасности, не пускать, всех, кого надо, буду вызывать сам, — коротко рявкнул Портной и пропустил Ивана вперёд в свой кабинет.
— Слушаю тебя, Сёма, какие мысли будут?
— Боже ты мой, так сесть в лужу… — Портной снова начал терять самообладание. — Это Антон Царьков, мой личный водитель.
— Ключ у него откуда, Сёма?
— Не знаю. Мамой клянусь. Я ему доверял, он со мной уже больше пяти лет ездит.
— Доверял? На тебя это не похоже, я полагал, банкиры иной раз сами себе не доверяют.
— Машина — это как дом, в ней чувствуешь себя защищенным, да и он — парень порядочный, скромный, исполнительный, жизнерадостный. Взяли его по рекомендации из конторы одного из наших VIP-клиентов.
— Почему он так уверенно шёл к ячейке? И почему он знал, что нужно брать?
— Ячейка эта зарезервирована для наших служебных нужд, оформлена на него. Там никогда никаких ценностей не хранили. Так, документы некоторые, не для публики. Я, кстати, первый раз туда деньги положил.
— Почему на него?
— А что, я на себя должен был договор заключить? Говорю же: хранили документы не для публики. Ключ я никому не доверял, он всегда в моём портфеле лежит, — Семён открыл портфель и достал из небольшого кармана пластиковый контейнер с ключом. — Вот, он и сейчас здесь.
— А портфель, как я понимаю, мы в машине, на заднем сиденье, оставляем частенько?
— Бывало.
— Ответ на свой первый вопрос я получил: ключ находился в зоне доступа твоего водителя, и он вполне мог изготовить дубликат. Теперь второй вопрос: откуда он узнал, что нужно прийти именно в понедельник? Это важно знать, чтобы понять, банальная ли это кража, или…
— Перед приходом денег я говорил в машине по телефону, давал некоторые распоряжения. Он мог слышать и догадаться, хотя прямым текстом я о деньгах, кажется, не обмолвился, — Портной сидел за столом, потирая лоб, как студент, который не понимает, как завтра пересдавать экзамен.
— Чудесно. Просто верх безответственности! — Черепанов ходил вперед-назад по кабинету, нарезая круги между аквариумом и массивным сервантом чёрного дерева, в нижнем отделении которого за закрытыми дверями от тяжёлых шагов Ивана предательски позвякивали хрустальные рюмки.
— Сёма, ты сегодня или не сегодня — неважно уже когда — создал проблему, и нам придётся её разгребать вместе.
До конца. Вопрос номер один: дырку в бюджете нужно срочно закрыть. Вопрос номер два: найти этого засранца, а точнее, доверенные нам партийные деньги, которые он спёр. При этом обратиться в органы мы по понятным причинам не можем. Да и твои хозяева не одобрят такой халатности, репутация заведения пострадает, а твоя карьера — так это уж точно, — Черепанов сопровождал свою тираду отчаянными и красноречивыми жестами.
Телефон зазвонил раздражающе громко, Портной нажал кнопку громкой связи.
— Семён Григорьевич, к вам Константин Юрьевич с докладом.
— Пусть войдёт, и сделай, что ли, чай или, лучше, кофе.
Бледный начальник охраны, который за время своего отсутствия навёл справки и догадался о причине предынфарктного состояния шефа, появился в дверном проёме.
— Семён Григорьевич, Царькова не было дома с утра понедельника, квартира закрыта. Его мама обеспокоена, но в органы пока не обращалась.