Первые две ночные смены и замены — 31 января у биатлонистов и 1 февраля у лыжников — мы отработали вдвоём с Блохиным. Наш олимпийский дебют прошёл на удивление спокойно и без проблем. Юрий Чижов, чья работа в Сочи состояла исключительно в ночной замене проб, застрял в Москве с контролируемыми и опасными соединениями, их нельзя было везти самолётом. Так что он приехал на поезде только 2 февраля, я ему всё показал, что и как надо делать для подготовки чистой мочи, — и окончательно передал эту процедуру. Себе я оставил общий контроль и финальный разлив чистой мочи во флаконы А и Б перед окончательным завинчиванием крышки флакона Б с заменённой мочой. Чижов умел работать с пробами, у него был международный сертификат офицера допингового контроля, он получил его, пройдя в Москве курсы обучения, проводимые шведской компанией IDTM. Так что калибровку денситометра и измерение плотности мочи он знал и соответствующий опыт у него был.
Получив указание сверху, Блохин провёл меня 1 февраля в ту обещанную комнату в командном центре, где стояли четыре морозильника с чистой мочой. Я сразу заглянул в несколько пакетов и немного успокоился: фамилии спортсменов на баночках и бутылочках читались, надписи не стёрлись, протечек мочи не было. Ещё меня порадовало, что в каждый двойной пакет, где были пробы одного спортсмена, была вложена опись в пластиковом файлике. Но в целом, как я и ожидал, порядка не было. В одном морозильнике была моча лыжников и биатлонистов, в другом хранились бобслей и скелетон, в третьем — сани и всё остальное. А вот и сюрприз: в четвёртом морозильнике оказались неизвестные фамилии из неизвестного спорта! Что за новости — этих имён не было в согласованном списке „Дюшес“! Оказалось, это был женский хоккей, российская сборная, а мочу недавно привезли от Ирины Родионовой. Зачем она втянула девчонок в нашу программу? Оказалось, „Дюшеса“ наготовили столько, что не знали, куда его девать и кому ещё давать, хотя вроде договорились, что будет 36 спортсменов — и ни одного больше.
Но хоккеисток мы никогда не проверяли, откуда взялись пробы мочи и кто гарантирует, что это действительно чистая моча? Я сказал Евгению Блохину, что абсолютно всё будет доложено Нагорных и что ему надо срочно составить полную инвентарную опись проб с указаниями, где, в каком морозильнике и на какой полке находится пакет с пробами такого-то спортсмена. Недопустимо, что никто, кроме самого Блохина, не мог разобраться в пакетах с чистой мочой, каждая стадия должна дублироваться. Так что возьми в помощь фокусников и разберись с пробами, составь опись и обеспечь порядок хранения. Блохин на меня надулся, хотя прекрасно понимал, что я прав; да и сам он ожидал пинка извне, возможно от начальства. Но пинок получил от меня: извини, Женя, время церемониться прошло, работа у нас нервная!
Нагорных доложил министру Виталию Мутко, что всё идёт по плану и нерешённых опросов не осталось. Мы — Юрий Нагорных, Ирина Родионова и я — побывали в офисе министра 3 февраля; Мутко обосновался в шикарном здании Оргкомитета „Сочи 2014“ на высоком этаже с прекрасными видами в обе стороны, на горы и на море, на олимпийские объекты. Сотрудники организационного комитета почему-то называли своё здание Стринги, но я так и не понял, кто и с какой стороны смог увидеть в нём стринги. Однако название удивительным образом прижилось и использовалось в частных разговорах. Нагорных попросил меня распечатать все материалы — таблицы „Дюшес“ и „Медали день за днём“, я отдал их ему — и он с бумагами зашёл к министру первым. Потом впустили меня, всего на пять минут, просто узнать, как дела. Мутко сидел озабоченный — и Родионову не принял. Он злился из-за допингового скандала накануне Игр и не хотел никого видеть, кто был связан с биатлоном. Если бы Кравцов не был руководителем российской делегации на Играх в Сочи, то Мутко бы уволил его не задумываясь.
Сложная и нервная ночная замена проб произошла 5 февраля, в тот день отобрали пробы у бобслеистов, мужчин и женщин. Проб, подлежащих замене, было более десяти, что стало для нас своеобразным стресс-тестом, но мы успешно справились с ним. Незадолго до этого объявили, что наш основной клиент, Александр Зубков, пилот в бобслейной „двойке“ и „четвёрке“, назначен знаменосцем российской сборной на церемонии открытия Игр. Полагали, что именно он снимет жирную пенку с сочинских Игр, станет двукратным олимпийским чемпионом и гордостью российского спорта.