Напряжение нарастало, и на 11 июня Нагорных назначил совещание, пора было обсудить, что нам делать с этой штангой. Я настаивал, что РУСАДА должно обеспечить полную замену проб мочи во время летнего чемпионата в Грозном. Грязные пробы тяжелоатлетов не должны поступать в лабораторию, у нас нет чистой мочи на замену соревновательных проб. Никита был наотрез против сплошной подмены проб при отборе, разозлился — и на совещание не пришёл. А в августе послал в Грозный крепких ребят, которые не поддались на уговоры и посулы — и собрали такую мочу, какая текла ровно в те дни. Именно из-за этих злополучных грозненских проб я вынужден был в декабре уничтожить вообще все 1417 августовских проб, за что Дик Паунд и Крейг Риди потребовали выгнать меня с должности директора Антидопингового центра.
Оставалась ещё одна нерешаемая задача: где осенью взять чистую мочу для отправки в Кёльн накануне ноябрьского чемпионата мира в Алматы? Зная, что придут пробы российских тяжелоатлетов, кёльнская лаборатория постарается продемонстрировать все свои возможности и достижения. Нужна очень чистая моча тяжелоатлетов, как бы смешно это ни звучало. Пробы штангистов шли потоком, мы выбирали чистые образцы и контролировали стероидные профили, чтобы не было расхождений. Некоторые отклонения удавалось сгладить, смешав две чистые пробы одного и того же спортсмена. Алексей Великодный вёл учёт и контроль, мы передали ему данные по стероидным профилям за последние три года. Никита окончательно перешёл в оппозицию, называл Мутко и Нагорных подонками, ругался с Натальей Желановой — она постоянно совала нос в дела РУСАДА и создала там сеть своих информаторов. При этом она умело манипулировала слухами, догадками и всякими „мнениями“, ссылалась на ежедневные эсэмэски из ВАДА, от сэра Крейга Риди и Оливье Ниггли, дезинформируя и планомерно заплетая мозги Нагорных и Мутко. Поразительно, но в течение двух лет Риди и Ниггли состояли чуть ли не в ежесуточной, а иногда и в ежечасной телефонной текстовой переписке с Желановой! Что они могли от неё узнать, что их вообще могло связывать? Она же сама ничего толком не знала и писала с кучей ошибок как по-русски, так и по-английски! Ответ простой: они тоже ничего не знали и не понимали, в допинговом контроле они были случайными людьми.
Летом в Бразилии прошёл Кубок мира ФИФА по футболу; лаборатория в Бразилии потеряла аккредитацию, пробы доставляли в Лозанну. Мы договорились с Марселем Сожи, что и дальше будем работать вместе, особенно с прицелом на следующий Кубок мира ФИФА 2018 года, местом его проведения выбрали Россию. Для создания прецедента мы изобразили совместную работу, и я приехал в Лозанну на несколько дней. В это время МОК проводил Олимпийский день и устроил кулуарный праздник, посвящённый 100-летию олимпийской клятвы. Мы с Вероникой и Марселем тоже пришли поесть и выпить хорошего вина, там были Ричард Баджетт, Крейг Риди — и даже Патрик Шамаш вдруг откуда-то взялся, необычайно помятый и растрёпанный, и сказал мне, что вот только что прилетел из Казани (интересно, что он там делал?). Меня представили Томасу Баху, новому президенту МОК; он пожал мне руку и поблагодарил за Сочи.
Томас Бах был маленького роста, он раскраснелся от вина, и его глазки блестели.
На заднем дворике, на зелёной лужайке, стоял небольшой памятник барону Пьеру де Кубертену, мы с Марселем фотографировались рядом с ним. А поодаль, подобно второму памятнику, одиноко стоял Александр Жуков с застывшей ухмылкой на немного перекошенном лице, будто он собирался незаметно сплюнуть в сторону или выпустить дым сигареты. Никто к нему не подходил; изредка подбегала Елена Аникина, директор международного отдела Олимпийского комитета России, — и снова убегала, работу работала. Стать членом МОК мечтали и Фетисов, и Тягачёв, и Мутко, но это место досталось Жукову. Однако в мире спорта Жуков был инородным телом, и ему оставалось только стоять столбиком на заднем дворе МОК, теребя в кармане пачку сигарет.
14.4 В отпуске. — Мемориал памяти Пре. — Малазийский „боинг“. — Брайан Фогель и Icarus
Я очень хочу в отпуск! Я забыл, когда последний раз отдыхал, если не считать серийные помещения в психиатрические клиники в 2011 году. Мы с Вероникой купили билеты в Сеул и заказали гостиницу в Корее, там в самом дальнем углу, за Пхёнчханом и Канныном, есть забавный отель в виде океанского лайнера. Но за день до отпуска, в субботу, нам всем поголовно велели быть на работе, причём в белых халатах — и чтобы нигде ни бумажки, ни окурка. Ожидали приезда Аркадия Дворковича, вице-премьера, нового куратора министерства спорта; наш бывший босс, вице-премьер Дмитрий Козак, закончив сочинскую эпопею, возвращает Крым в родную гавань.