Продолжалась бестолковая работа по анализу мочи из якобы „чистых запасов“, стоявших в холодильниках у тяжелоатлетов. Нам было необходимо как можно скорее отправить в Кёльн чистые образцы членов сборной России. Первая проблема — истинно чистых проб не существовало. Если мы ничего не обнаруживали, это свидетельствовало лишь о том, что концентрация метаболитов была меньше нижнего предела обнаружения, или мы не знали тех метаболитов, которые долго сидят, то есть не туда глядели. Второе — это разболтанный стероидный профиль: чистая проба показывала концентрации и их отношения, которые не бились с предыдущими стероидными данными этого же спортсмена из АДАМС, как будто мы действительно брали цифры с потолка. Словом, получались двусторонние грабли: с какой стороны ни подойди, всё равно получишь в лоб другим концом.
Октябрь, темнота и тоска, прошла последняя проверка проб штангистов перед отправкой: если моча из пластиковой тары окажется чистой, то РУСАДА разольёт пробы по флаконам „берегкит“ и отправит в Кёльн. И в сотый раз я говорю, что ничего не гарантирую, чистых штангистов не бывает. Одного штангиста, который просто пропитался стероидами, оставили дома — чтобы не думали, что мы не определяем хвосты. Определяем! Я вообще не понимаю, почему ВАДА столько лет терпит тяжёлую атлетику в олимпийской программе.
Тем временем моему отцу становилось всё хуже, и врачи сказали, что жить ему осталось две недели. Мы с сестрой забрали его из больницы, решили, что лучше он последние дни проведёт дома, с кошечкой и коньячком… Хороших новостей не было давно, но тут Алекс Кирбихлер сообщил, что мы выиграли тендер в Баку и пробы с Европейских летних игр будут наши! Это главное спортивное событие будущего года, и я сразу побежал похвастаться Нагорных. В ответ Нагорных сказал, что в начале октября в Кремле президент Путин будет награждать сочинских героев и я тоже в списке. Но я ответил, что в октябре мне обязательно надо быть на ежегодном юсадовском симпозиуме в США, и Нагорных согласился. Работа — это для нас главное.
Может быть, Евгений Блохин откуда-то узнал, что я еду в США, или я сам ему проболтался, но однажды во время обеда он спросил, все ли сочинские данные стёрты с моего телефона и телефонов моих сотрудников. Я сказал, что всё давно стёрто и что через несколько дней я лечу в США на юсадовский симпозиум и не попадаю в Кремль на вручение орденов. Внезапно накануне отъезда в США мой сочинский Samsung S4 неожиданно прекратил работу, будто впал в искусственную кому! Именно на него во время Олимпийских игр в Сочи я получал имена, номера проб и сканы форм допингового контроля. Это совпадение или у меня паранойя?
Осень в моём любимом Крылатском, с утра серенький дождик и опавшие яркие листья, мокрые и скользкие, и я целый час гулял с собакой на велокольце. Мой рекорд олимпийской трассы не побит до сих пор, в 1984 году я пробежал велокольцо за 42:20, это в темпе 3:07 на километр… Быстро съездил в „Ашан“ на Рублёвку, купил новый Samsung S5 и лекарства для отца. Неожиданно выглянуло яркое солнце. Но мне было грустно, мой отец умирал, и счёт пошёл на дни. Михаил Иванович был в твёрдом уме и ясной памяти — и строго наказал мне ехать в США на симпозиум: научные конференции пропускать нельзя, именно тебе нельзя пропускать! И обещал, что не умрёт, что обязательно меня дождётся.
Но умер, не дождался всего одного дня.
Симпозиум проходил в Аризоне, в городе Темпе. Стояла прекрасная жара, было хорошо за тридцать по Цельсию, или за девяносто по Фаренгейту. А в Москве холод и дождь. Тема симпозиума была связана со стимулированием выработки красных кровяных телец и усилением переноса кислорода, или по-английски: Stimulation of Erythropoiesis and O2 Utilization. Снова прекрасный отель с бассейном, красное вино и встречи с друзьями. Марсель Сожи рассказал, что доктор Габриель Долле уволился из IAAF, вместо него теперь Томас Капдевиль. Доктор Ларри Бауэрс (в Йоханнесбурге он был на моей стороне) расспрашивал меня про Милдронат — с будущего года этот препарат ставится на мониторинг, и вообще ВАДА решительно настроено включить его в Список запрещённых препаратов. Это допинг или нет? Я честно сказал Ларри, что не знаю и на себе не пробовал, но этот препарат широко применяется, причём очень давно, со времён СССР; в любом случае уколы в ягодицы создают ощущение, будто тебя слегка пришпорили. Позвонила сестра Марина. Михаил Иванович, наш отец и дедушка наших детей, ночью скончался, он сидел с кошечкой в кресле и смотрел телевизор, а рядом стояла рюмочка коньяка. И как будто задремал.