"Да вроде как", кладя на стол свой экземпляр сценария, ответил Стоун.
"Можешь читать по тексту", сказал молодой человек.
"Думаю, я могу обойтись и без него".
"Отлично, тогда начнем".
Мужчина с дощечкой в руках шагнул к Стоуну.
"Проба Баррингтона. Дубль один".
Директор крикнул: "Камера"?
"Пошла", отозвался оператор.
"Съемка".
Стоун выдержал паузу, затем обернулся к воображаемому столу защиты, якобы стоящему за его спиной. "Этот молодой человек, сидящий перед вами в своем красивом синем костюме, кажется очень хорошим парнем, не так ли"? Он остановился. "Я могу двигаться взад - вперед перед столом"?
"Стоп"! сказал молодой человек. "Конечно, все что угодно; мы будем следовать за тобой. Приготовились, начали снова".
"Проба Баррингтона, дубль два", сказал человек с дощечкой.
"Камера"!
"Пошла".
"Съемка".
Стоун начал сначала, но на сей раз, наклонился к столу и посмотрел прямо на воображаемое жюри. "Этот хорошо подстриженный молодой человек, сидящий перед вами в красивом синем костюме кажется очень неплохим парнем, не правда ли? Ну, а если бы видели его месяц назад, то его волосы были в беспорядке, а под костюмом скрывались тюремные татуировки. И это, дамы и господа, отнюдь, не первый его срок". Стоун выпрямился и начал расхаживать взад-вперед вдоль обеденного стола. "Этот, с виду симпатичный молодой человек, похитил четырнадцатилетнюю девочку, затащил ее в лес, пытал и насиловал несколько раз, а потом задушил. Вы слушали свидетелей; их показания не оставляют никаких сомнений. Ваш выбор прост: вы можете послать его в тюрьму штата для исполнения смертного приговора, либо отпустить на все четыре стороны. Но имейте в виду, в следующий раз это, возможно, будет ваша дочь".
"Стоп"! закричал директор. По мне - хорошо. А, как тебе, Боб"?
"По мне тоже", сказал оператор.
"Как вам, мистер Баррингтон"?
"Вам виднее".
"Окей, приготовь это для показа Марио и мистеру Ригенштейну в Первом кинозале. Я дам им знать".
Все ушли. Стоун сидел за обеденным столом и раздумывал, во что он впутался.
Полчаса спустя, Баррингтон сидел в крошечном кинозале с Луи Ригенштейном, Марио Сиано и Вэнсом Калдером.
"Прокрути ленту", приказал Сиано по телефону.
Стоун уставился на свое экранное изображение. По мере того, как звучали слова, он все глубже вжимался в кресло. Сцена, казалось, длилась вечность, и ему стало окончательно ясно, что никакой он не актер. Когда все закончилось и включили свет, он встал и направился к выходу.
"Господи, это же чертовски здорово"! с явным удивлением сказал Сиано.
"Хотел бы я так выглядеть в моем первом фильме", заметил Калдер. Они с директором посмотрели на Ригенштейна.
"Стоун, мы тебя берем", заявил директор студии.
"Будь в гриме завтра в одиннадцать", сказал Сиано, вставая. "Мы начинаем съемки в час дня".
Потрясенный "актер" встал и пожал мужчинам руки. Он все еще считал, что ужасно сыграл. Неужели они не видят? В жизни он не чувствовал себя так неловко. Эти люди просто ненормальные.
7
Стоун подъехал к воротам дома Вэнса Калдера и остановился у проходной. К нему приблизился вооруженный человек в униформе охранника.
"Добрый вечер, сэр", сказал он. "Ваше имя"?
"Баррингтон".
"Добро пожаловать, мистер Баррингтон". Ворота раскрылись.
Стоун проехал небольшое расстояние вверх по извилистой дороге, и только когда достиг вершины холма, увидел дом. Он был покрыт белой штукатуркой в испанском стиле, с черепичной крышей. Служащий принял ключи от его машины, и Стоун прошел через двойные открытые двери в широкий вестибюль, пересекающий весь дом. Похожий на филиппинца, одетый в белую куртку человек, приблизился к нему.
"Мистер Баррингтон"?
"Да".
"Я так и подумал. Я знаю остальных гостей. Будьте любезны, пройти сюда".
"Стоун последовал за ним в очень большую гостиную, в которой тусовалась, по меньшей мере, дюжина пар. Хорошо, что на нем был элегантный костюм цвета загара с галстуком - все гости были хорошо одеты. С противоположного конца комнаты в белом льняном костюме к нему подошел Вэнс. Баррингтон давно мечтал о таком костюме, но ему казалось нонсенсом носить подобное в Нью-Йорке.
"Добрый вечер, Стоун", произнес Калдер, тепло пожимая ему руку, "и добро пожаловать в труппу фильма "Из суда".
"Это что, так называется картина"?
"Так точно. Все только и говорят о твоей пробе. Подойди, познакомься с людьми".
Стоун последовал за Вэнсом, приветствуя остальных гостей. Половина из них выглядела знакомой, или была знакома по газетам и телевидению - некоторые были актерами, другие - продюсерами или директорами. Он заметил Бетти Саусард, которая разговаривала с какой-то женщиной в противоположном конце гостиной.
"Стоун", сказал Вэнс, "я хочу представить тебе моего старинного друга Дэвида Стармака".
"Здравствуйте"! сказал Стоун. Он вспомнил, что Вэнс говорил о Стармаке, как об одном из самых могущественных людей в Лос Анжелесе.
"Очень рад познакомиться с тобой, Стоун", сказал Стармак. "Я наслышан о тебе от Вэнса и Луи". Дэвид оказался высоким человеком, лет шестидесяти пяти, стройным, одетым в прекрасного покроя консервативный костюм. Он обернулся к элегантной блондинке, стоящей рядом, которая была лет на двадцать моложе его. "Это моя жена, Барбара. Барбара, это Стоун Баррингтон".
"О, привет"! чуть было не выкрикнула она. Ты - друг Вэнса и Аррингтон из Нью-Йорка. Я читала в газетах о твоем Карибском процессе. И мне очень жаль, что дело обернулось подобным образом".
"Спасибо", ответил Стоун. "Барбара, рад познакомиться с тобой".
К ним присоединился Луи Ригенштейн. "Стоун, сегодня все только и говорят о твоей кинопробе", сказал он.
"О"! откликнулся на это Стоун, чувствуя себя не в своей тарелке. Какого черта все только и обсуждают его? Он заказал официанту коктейль, и несколько минут гости мило переговаривались и болтали. Стоуну очень не терпелось остаться наедине с Вэнсом, чтобы спросить, почему тот решил пригласить его для участия в съемках этой картины, но хозяин был занят другими гостями. Кто-то тихонько взял Баррингтона под руку и повернул к себе на сто восемьдесят градусов. На него смотрел хорошо загорелый человек лет сорока, который, пожав Стоуну руку, продолжал медленно трясти ее в такт своим словам.
"Я - Фред Свимс из Агентства ЭсБиЭс. Тебе нужен агент, и я готов всегда быть к твоим услугам".
"Агент"? удивленно спросил Стоун.
"Я видел твою кинопробу, и понимаю, почему все так много говорят о тебе. Это лучшая проба, которую я когда-либо видел".
"Простите, но я совершенно сбит с толку. Прошло всего четыре часа с тех пор, как материал был отснят".
"Добрые вести в этом городе распространяются быстро", сказал Свимс. "Позволь мне рассказать немного о нас: мы создали группу молодых агентов, решив сформировать свой творческий цех, и у нас имеется большой список серьезных клиентов. Я очень хотел бы сделать тебя одним из них".
"Мистер Свимс"…
"Фред".
"Фред, я, же не актер, ей богу! Я - адвокат, и даже не живу тут".
"Поверь мне, Стоун, скоро будешь жить. Могу я спросить, прошу прощения за любопытство, какое твое настоящее имя, я имею в виду с рождения"?
"Это и есть мое настоящее имя".
"Ты это серьезно? Это замечательно. Я сам бы не придумал ничего лучшего, а ведь я очень хорош в выборе имен. Знаешь, как прежде звали Вэнса"?
"Понятия не имею".
"Герберт Виллис". Как часто делают бойскауты, он поднял три пальца вверх. "Ей, богу"!
"Это потрясающе", сказал Стоун, стараясь оставаться вежливым.