- Вы право слово, как неандертальцы. В космосе годами летали, меж планетами перемещались, телепортировались в пространстве! А о том, что в верхних слоях атмосферы тоже есть свои формы жизни, прекрасно чувствующие себя и при разряженном воздухе, и при более низкой температуре, и при более сильных ультрафиолетовых излучениях, знать не знаете? Перемещаться могли по всей планете, наконец и сюда заглянув, мы то не знаем что там, дальше нашего носа.
Мы замолчали, обдумывая информацию
- Чон, сможешь собрать какой-нибудь прибор, для регистрации в воздухе этой заразы? Чтобы можно было по округе разместить и хотя бы знать об опасности.
- Не знаю советник...Могу вытащить из пары капсул датчики и из них что-то подобное сделать.
- Действуй. А так же нужно какое-то средство защиты для местных. Если не полный костюм с химической защитой, то хотя бы голову огородить, чтобы не вдыхали патогены и через слизистые глаз не инфицировались.
- Я попытаюсь что-то придумать, может небольшие слабые силовые поля...- вызвался Сильвиус, правда голос его был не особо полон уверенности.
- Ватама, пока вы все должны быть под куполом. Весь лагерь мы сожгли, там могли оставаться источники заразы. Спать будете в свободных кабинетах штаба, матрасов на всех не хватит, придётся спать по двое. Еды на складах пока полно, так что голодать не будете. И... Постарайся подбодрить выживших...Они потеряли родных, я понимаю, но жизнь не закончилась, нужно двигаться дальше.
******************
Через два дня к нам начали прибывать варты из деревень. Оказалось, вирус поразил не только нашу долину, но и все поселения местных. Они рассказывали о безумцах, убивающих друг друга, поедающих собственных детей, матерей, о том как чудом сбежали и добрались до нас. Некоторые, как например Туклум, несли с собой яйца с младенцами внутри. Его белоснежная шерсть была грязной, измазанной кровью, в некоторых местах подпалена, вокруг груди обвязаны лианы, которыми к его телу крепились шесть яиц, ещё пять он прижимал к туловищу руками. Едва держась на ногах, добрёл до полупрозрачной стены и упал на колени, не в силах даже говорить. В глазах полопавшиеся сосуды высвободили кровь, затуманивая ему взор. Сглатывал собственные слюни, пытаясь увлажнить пересохшее горло. С ним было ещё несколько вартов: подростки, женщины, пара мужчин в средних годах, тоже несли по несколько яиц, а кто-то подставлял плечо для раненых. Всего двадцать с чем-то жителей и сорок пять яиц. Они все были уставшими, ведь проделали немалый путь - около восьмидесяти километров пешком. Их завели под защиту и помогли добраться до штаба, где их напоили, накормили, обработали раны и уложили отдыхать. Выскочившая Ватама увидев супруга, которого несли под руку, бросилась к нему, чуть не сбив с ног своими объятиями, но тут же спохватилась и отступила. Он в свою очередь из последних сил обхватил её руками и аккуратно прижал к себе, опускаясь вместе на колени. Цеона тоже уволокли в тёплые объятия, которые перешли в женские всхлипы, громкие мужские вздохи облегчения и сопровождались слезами благодарности богам за то, что они втроём выжили.
Тем, кто потерял родных было тяжело на них смотреть, но пришедшие с Туклумом были обязаны ему жизнью, потому были безмерно благодарны и рады за него. По их словам, он потратил все силы поражая обезумевших десятками молний, когда они бросились за уцелевшими, убегающими прочь. В итоге вождю удалось избавиться от преследования, но сам сильно ослаб и едва стоял на ногах, продолжая тащить охапку яиц, каждое из которых было около двадцати сантиметров в диаметре.
- Отведи его домой, пусть отдохнёт. Раны его не глубокие, он будет в порядке, но потом должен прийти на извлечение вируса.
- Хорошо. Прошу прощение...- она шмыгнула носом, помогла мужу подняться и повела его к их деревянному дому.
- Я останусь.- заявил Цеон, провожая родителей взглядом.- Буду помогать.
Ватама посмотрела на меня, кивнула мне в ответ и двинулась с супругом дальше.
- Будешь и дальше так себя вести, однажды тоже станешь вождём.- мои пальцы сами прокрались в его мягкие локоны и стали поглаживать затылок.- А это очень тяжёлая работа, Цеон. Особенно в такие моменты, когда твой народ страдает и нуждается в опоре.
Он оглянулся вокруг, на опустошённых сородичей, на их скорбные усталые лица, на одинокие яйца, в которых теплилась жизнь, а затем посмотрел куда-то вверх:
- Жизнь - это череда боли и страданий, которые ты пытаешься утопить в море маленьких радостей. Но некоторым так и не суждено познать счастья и они вынуждены страдать вечно.- а затем едва различимым шёпотом добавил, всё всматриваясь в небо.- Мне жаль тебя...Цеон...