В общем, утро удалось. Уж лучше бы я, как и раньше, просыпалась под радостные завывание молочницы по утрам, честное слово.
Через пять минут, я, переминаясь с ноги на ногу, выглядывая из щелочки раритетного деревянного, нет не шкафа, шкаф уже пройденный этап, сундука, наблюдала за переговорами. Ди, смерчем ворвавшийся в комнату стоило Деру открыть двери, обвел все хитроватым взглядом и ласково пропел: «Тахочка, милая, выползай». Дер метнулся к сундуку, закрыв его грудью, и зарычал.
Ну что за дети-то? Как бы Ди предупредить, что шутки его сейчас не слишком уместны. У Дера уже как у почти папаши включился режим защиты, а тхае в таком состоянии не слишком адекватны и могут любую нелепость воспринимать как прямую угрозу его паре и будущему потомству.
Вот так и пришлось, сидя в сундуке и поглаживая пальчиком, пытаясь успокоить, через щелку из-под крышки (сундук таки был огромным, а Дер его еще и поставил торцом, прежде чем запихнуть туда меня), во всех смыслах волосатую спину тхае, ровным голосом объясняла Ди, что он своим поступком спровоцировал и чем ему это может грозить. Честно слово, лучше бы я думала, чем мои откровения будут грозить мне.
Сидим. Молчим. Я — потому что зла на обоих: на одного за глупую выходку, на второго за излишнее самоуправство. Дер еще не отошел от двойной трансформации и утра, начавшегося не так, как он планировал (по-моему, последнее его даже больше огорчило, чем первое). Ди же просто опасался издать хоть звук и только глазками посверкивал в мою сторону, давая понять, что о потенциальном потомстве он помнит и о методах его создания тоже, так что легкой жизни в дальнейшем мне ждать не приходится.
Один Афер не сидит, ибо нечем, и не молчит, а сыплет не слишком лестные эпитеты — кузену о его уме и тхае — о его характере. Одна я «бедная-несчастная» терплю по вине двух олухов всяческие лишения.
Вот, хоть кому-то меня жалко.
Результат посиделок был мм закономерным.
Дер был вынужден переехать-таки опять в свою комнату, а чтобы у тхае не возникало соблазна — Ди переехал в его комнату тоже. Хи-хи, вы бы слышали, что сначала Дер говорил по этому поводу, а потом как высказывался Афер, когда его заставили непонятно каким образом всунуть туда походную кровать. Потому что ни один из двоих мужчин не захотел спать на полу и уж тем более вместе, на одной кровати, хоть та и была размером с испытательный полигон.
Наблюдая за процессом втискивания еще одного спального места в комнату Афером, кузен нудил на ухо о неприличии ситуации, нескромности поведения и необходимости в срочном объявлении о дате предстоящей свадьбы. Голова моя уже пухла от всех его: «надо», «необходимо» и «важно».
В общем, утро «удалось», да. Хорошее такое, дурдомистое, вызывающее только одно желание — сбежать куда-нибудь или на крайний случай постучаться головой об стену ну, или кое-кого об эту же стену приложить и, как говорится, концы в воду.
Сами понимаете, когда мы прибыли на Храмовую площадь, настроение у меня было не радужное.
Асора и Ишма стояли посреди большого круга, по краям которого стояли хаврийцы. Крика, ругательств этого всего не было. Да и не видел никто смысла в том чтобы разжечь в своей душе огонь злобы на виновных. Только Вышний может решить дальнейшую судьбу виновных.
Тишина стояла оглушающая. Если закрыть глаза, то и не скажешь, что тебя окружают сотни живых существ. А мне, как бы ни хотелось закрывать глаза нельзя, многие примут это за проявление слабости, а уж этого я себе позволить не могла.
Все так же бесшумно, как и в прошлый раз, служка Храма вышел в народу (как же давно это было и как недавно). Жертва принята благосклонно суд свершится.
В душе ничего не было, даже ярости на своих обидчиков, как в прошлый раз. Просто гулкая тоска и чувство одиночества. Нет, я понимала, что не одна в этом мире. У меня есть семья, дети, обязательства, но но, никто не сможет мне показать, как сложилась бы моя судьба, если бы мой отец, брат Ишмы и Дера, был жив. А мама? Была бы она жива, если бы?… Не буду об этом думать. Не сейчас.
И все же, осознание мысли: «а что было бы, если» — ударило под дых, застыло комом в горле, вызывая одинокие слезинки, катящиеся по моему лицу. Не буду плакать Не сейчас.
Зло, обеими руками вытерла мокрое лицо, убирая ненужную влагу.
На плечи, приобнимая, легли руки, стоящего позади, Дера, как бы давая понять, что я не одна. Уже не одна.